«The Coliseum» (Колизей). Часть 2. Михаил Сергеев

людей. Этим и объединяет. Тыщи лет!

      – А Израиль при чем?

      – А при том. Если библия права, попытки собрать народ снова – жалкие потуги. Не даст тот, кто разбросал по небу заезды! Звезды… – повторил Самсонов, – экий выдумал политкорректный оборот! А евреи уперлись и мочат всех направо и налево ради этого, – он размашисто рубанул воздух. – Вообще, Библия – удивительная книга. Вот сказано… – он поморщил лоб, вспоминая, – «…и ты будешь давать взаймы многим народам, а сам не будешь брать взаймы; и господствовать будешь над многими народами…»[25]. Это тоже про евреев. Как тебе? Вот теперь вспомни, кто у нас банкиры? Во всем мире? То-то же! Чистая правда написана. А значит, так тому и быть.

      – Ну и нам, выходит, бороться бесполезно, если аналогию проводишь?

      – Так и есть. «И дано зверю победить» – тоже из Библии.

      – Да ну тебя! На людях такое не брякни. Тоже мне, новоявленный Сократ! И потом, среди евреев полно христиан. Ты уж говори – иудеи.

      – Не…это понятно. А вот начни, полистай книгу-то! На всё по-другому смотреть начнешь.

      – Сложно всё это. Особенно сегодня. А вот ты другую книгу почитай. Мы ведь сами создали Израиль. Если я правильно помню, Громыко – наш представитель на генассамблее ООН – еще до всяких «де-факто» заявил: евреи заслужили своё государство, и оно должно быть! А у нас было две трети голосов. Короче, мандат как государство, Израиль получил от Сталина. Потом и «де-юре» признал первым. Да и воевали с первого года нашим оружием – штаты наложили эмбарго на поставки. Не Сталин – смели бы арабы как пыль в море. Чего сейчас об этом говорить.

      – Только у них по всему Израилю памятники Трумэну! Но я ж не к тому!

      – А… – Виктор махнул рукой. – Ну, назначили лепшим другом сионистов. Так если бог отказался, как ты говоришь – компания подходящая. Тот бомбу на Хиросиму, эти… ладно, проехали.

      Некоторое время они шли молча. Двое мальчишек обогнали пару, пиная банку из-под пива.

      – Батя говорил, в каждом дворе хоккейная коробка была, – пробурчал Виктор. – В стране-то при коммунистах. В секции зазывали – хочешь на бокс, хочешь хоккей. Лыжи на базе бесплатно давали – только ходи. А сейчас, вон, бесплатно только…

      – Проехали, говоришь? Не скажи. Обреченность Израиля – бомба, – Самсонов взялся за свое. – И мы все дальше от храма. Только атрибуты оставили… кресты, там… Вот ты, когда в последний раз свечку ставил? – он цокнул языком. – То-то же. Ничего не построим. Среди барахла и жратвы – другое вообще мозги не занимает. Пипец миру подходит.

      Бочкарев усмехнулся:

      – Давай-ка, пророк, другие варианты, оптимистичней. В твоем стиле, а то затеял…

      – Да пожалуйста! Ведь у нас неразлучимая связь с Израилем-то! – Самсонов хихикнул. – Крым и Тель-Авив в одном часовом поясе! А значит, в Севастополе футбол садятся смотреть с евреями одновременно. Как и пиво отхлебывать.

      Бочкарев отмахнулся: короче, хорош об этом.

      Друзья с минуту шли молча, как вдруг громкий голос заставил их остановиться:

      – Молодые

25

Втор.15:6