«The Coliseum» (Колизей). Часть 2. Михаил Сергеев

как грибы росли – китайцам зарплату магнитофонами выдавали. В остальном – ужасающая нищета. А через двадцать лет завалили ширпотребом Америку. Нам бы такие темпы! Да, прокалывается Путин в кадрах. Будто не знает кого назначает. Разведчик он или кто?!

      – И все-таки… к нашим баранам, – Бочкарев не отступал. – Вон, на теледебатах нет-нет да услышишь: продукт Америки в пятнадцать раз больше нашего.

      – Это ж все ла-ла! В долларах ведь! А ты отними «стрижку собак» – и будет всего в два раза больше. Согласись, совсем другой коленкор – вкладывается в разницу числа граждан. Повторяю! Производства у нас-то восемьдесят процентов, а услуг двадцать. Теперь о долларах. Добиваю примером, ликбез, так сказать. Ликвидация безграмотности, – Самсонов многозначительно кашлянул. – Положим, что будет решение нашего центробанка уронить рубль в два раза – это, кстати, страшно выгодно нашим экспортерам. Что произойдет с ВВП? Рухнет тоже примерно в два раза. А производство? Правильно. Останется прежним! Чуешь англосаксонскую хитрость? Жить будем также, но слетим на тридцатое место. А всякие Испании да Сардинии – в десятке! Это при их нищете-то и безработице в двадцать процентов – будешь, съезди по селам, да виноградникам – голь перекатная!

      – Хорошо, – согласился Бочкарев, улыбаясь.

      – И еще. Положим, мы сделали по десять подводных лодок. Нам каждая обошлась в двести миллионов долларов – если рубли перевести, а у них в два миллиарда – кто и сколько добавит себе валового продукта?

      – Ну… мы в десять раз меньше.

      – То-то! А лодок получим одно и то же количество. Так же и с продуктами, стиральными машинами и холодильниками! Смекаешь? Какой полезный Западу изъян в системе подсчета? Страны получат товара поровну, народ будет жить примерно одинаково, а впереди всегда будет самый хитрый! Если все считать в долларах! Для того валютный курс и нужен! Служит еще как!

      – Неужели такое соотношение? Я про лодки.

      – Даже больше. Стоимость раз в пятнадцать отличается. Там лобби изящно откаты отрабатывают.

      – Так, получается, журналисты нам лапшу вешают? Когда кричат о кратном превосходстве? – Бочкарев закачал головой.

      – Неграмотные журналисты на неграмотные уши. А наши политологи – или слабоваты, или сачкуют – смотрел на одного депутата как-то – трясется как кобель на помойке: ни вашим ни нашим и всё лозунгами. А ведь заметь, – Самсонов кивнул за спину, – раз в год, по любому, министра или пару губернаторов садят. А других – что не тянули, а топили – пересаживают повыше. С ними что ли вперед-то? Им до наших рассуждений… – он махнул рукой, – в мягких-то креслах. Помнишь? Государственное мышление – это не способность решать задачи, а способность ставить сверхзадачи. Но для этого нужно в народ верить, что решит их. Где взять такого премьера? Второго Столыпина? Забыл Путин великие слова: «незаменимые» все на кладбище! Такой прокол в кадровом вопросе! – Самсонов любовно повертел розоватый окорок птицы. – Нет, ты поглянь, прелесть какая! – и положил кусок обратно, явно пытаясь