Точильщик. Эжен Шаветт

приступы храбрости. Однажды Лоретта, которая не могла уснуть от страха, поднялась наверх в спальню мужа, откуда долетал неясный шум.

      Входя в комнату, она почувствовала запах только что потушенной свечи.

      Комната была пуста.

      Можно было подумать, что только что кто-то задул свечу…

      Она подошла к камину, на котором стояли подсвечники.

      Фитили были еще горячими.

      Дико крича, она кинулась к мансарде, где спал Лебик.

      Глава 7

      Услышав крик своей госпожи, Лебик выскочил в коридор. Держа фонарь в одной руке, а другой поддерживая Лоретту, в страхе цепляющуюся за него, гигант обыскал весь дом, но тщетно.

      Наконец он отвел госпожу Сюрко в ее спальню.

      – Полно, хозяюшка, привиделось тебе. Успокойся, спи, а чтобы тебе спокойнее было, я лягу в коридоре, возле твоей двери.

      Укладываясь в постель, вдова успокоилась.

      – Наверное, Лебик прав. Чего не надумаешь с испугу? Ведь эти свечи зажигались так давно…

      И она уснула.

      После этого события Лоретта не могла обходиться без Лебика. А тот привязался к ней, как огромный пес, который обожает своего хозяина. Оставив свою мансарду, он обосновался под дверью вдовы. Под этой защитой вдова спала совершенно спокойно.

      Надо сказать, что с ней вообще творилось что-то странное. Несколько раз в месяц она чувствовала какое-то оцепенение, после которого впадала в тягостный сон.

      Размышляя об этих странностях, хорошенькая вдовушка рассуждала:

      – Это все от скуки… так я скоро вообще превращусь в сурка.

      Время от времени она заглядывала в комнаты покойника вместе со служанкой, когда надо было прибрать и проветрить помещение. Иногда ей казалось, что вещи стоят несколько не так, как было раньше. Но так как ключи от этих комнат были только у нее, то она приписывала это своей рассеянности.

      Действительно ли умер Сюрко?

      Да. Тут не было никаких сомнений. Два врача дали заключение. Он был похоронен по христианскому обряду. И тело его было таким же окоченевшим, как у всех покойников…

      Видимо, будет нелишним рассказать, как господин Сюрко провел свой последний день.

      6 мая 1795, или, говоря языком того времени, семнадцатого флореаля третьего года Республики, хозяин магазина проснулся бледный и встревоженный. Все утро он прослонялся с унылым видом человека, которому некуда девать время.

      В девять часов он натянул костюм якобинца, хотя уже не посещал их клуба, и пошел по направлению к Сене.

      Дорогой он все время повторял:

      – Что, если он признается? Тогда его жизнь спасена!..

      Проходя по набережной Межессери до Меняльного моста, с трудом протискиваясь сквозь густую толпу, он наконец добрался до другого конца моста и оглянулся.

      Отсюда была видна вся Гревская площадь с гильотиной на ней. При виде грозной машины он прошептал:

      – А-а, это для сегодняшнего дня…

      Мрачный и бледный, проталкивался он через людское море к Дворцу Правосудия.