Победитель последних времен. Лев Котюков

языка, и обилием самых неожиданных сравнений и метафор, заставляя работать уже не разум читателя, а его подкорку. Цитировать клочками Котюкова – занятие неблагодарное. Привожу пример, как свидетельство собственной неудачи в цитировании.

      «Иконы в ночи светятся, и комары без устали зудят. Но никогда не таится кровожрущая нечисть за иконами, отлетает комарьё от икон и – впивается в лицо человеческое. И чувствуешь себя после комариной ночи, как свежеоткопанный старый гроб, – того и гляди, развалишься трухой со всеми своими ещё ходячими останками.

      О, русский человек! Хитёр в своей обездоленности до невозможности. Ему, верно, кажется, что в сортире и в иных укромных местах незрим он для Господа. А ведь порой действительно незрим, ибо закрывает великодушно глаза Господь на его проделки.

      Но не ценит Господнего попущения человек русский – и кормится его кровушкой вселенское комарьё, да и сам он уже спать не может без зуда комариного над головой….»

      По сути, перед нами – произведение, которое в 19 веке назвали бы стихотворением в прозе. В 20 веке литературоведы стали бы писать об особом ассоциативном ряде в произведениях Л. Котюкова и о глубоком философском осмыслении им неких особых тайн русской души, попутно вменяя ему в вину некое антирелигиозное ёрничество и одновременно клирикальность. Но 21 век оказался прагматичным и всеядным, как варан или коммодский дракон, у которых в желудках перевариваются даже перья.

      Для того чтобы осознать значение Льва Котюкова в современной литературе мира, надо прочитать все его книги. Надо вникнуть в суть взаимоотношений и абсолютно русско-менталитетной дружбы автора романа «Победитель последних времён» и главного его героя Цейхановича, умудрившегося появиться лишь на 37 странице книги, отставного полковника Лжедимитрича, а также Фельдмана, Дорфмана, Авербаха, Краскина, Брокара – словом, цвете современной русской интеллигенции, пьющей водку, джин, одеколон, самогон, вина и виски в количествах, превосходящих даже то, что поглощают герои современных российских телесериалов. То есть, русскость действа, происходящего на страницах романов Л. Котюкова – абсолютна, доверие читателя к тому, что дед Цейхановича мог в период первых пятилеток спереть и притащить к себе на дачу паровозный котел, абсолютная тоже.

      Или история про то, как Изяслав Изяславович Цейханович, внук Изяслава Изяславовича Цейхановича, который представлялся одним людям, как Изя, а другим, как Слава, боролся с другим представителем русской интеллигенции Вассеровичем, чтобы с помощью всесильного русского депутата Дрязгмана переименовать улицу Чапаева в своем кооперативе в свою честь. История абсолютно бесовская, сродни гоголевским повестям из сборника «Миргород», описана ярко, сочно, метафорично, так, что сам Николай Васильевич от зависти пустил бы слюнки, читая продолжение истории о том, как новоявленные Иван Иванович и Иван Никифорович разрешали вселенский вопрос мироздания: носить улице имя Чапаева или Цейхановича. Хотите цитату, показывающую логику современной русской философии в стране победившего