Буча. Синдром Корсакова (сборник). Вячеслав Немышев

Маленький солдатик Ксендзов.

      Вот так дела.

      Ивана не узнать издалека сразу. Он не спешит – голоса не подает, но уже предвкушает, как удивится и разорется сейчас же болтливый сапер.

      Теперь не соскучиться им. Точно.

      Ксендзов так ни на секунду и не замолк: обошел всех по койкам, с каждым потискался рука в руку; сообщил Витюше, что от ворот госпиталя в двух шагах видел он магазин: «А чего, на сухую сидеть, мама не горюй?» Спросил, кто читает тут рэп. Ну и что такого, что нигеры придумали? Он вот знал одного африканца, так тот ничего себе, даже по-русски умел немного, правда. Треплется Ксендзов, а сам поворачивается к Ивану и тянет пятерню лодочкой.

      – Опа-на! Не понял.

      Иван его цап за грудки, отворот пижамки, и к себе.

      – Нарвался на п…, душара?

      – Мне на дембель…

      Отпустил Иван пижамку. Ксендзов по инерции назад на соседнюю кровать так и сел, да прямо на Витюшин набитый макаронами живот.

      – О, еп! – квакнул Витюша.

      – Бу-уча!! – не заорал, завопил маленький сапер. Медсестра в плату вбежала. Стоит ресницами хлопает – плохо кому? А Ксендзов по Ивану ползает, стакан уронил с тумбочки. Иван и не рад уже.

      – Ну, дура! Задавишь. Кабан, отъелся.

      Разговоров было до вечера.

      Ксендзов даже на Витюшу наехал – давай двигайся, брат! Я с корешем фронтовым должен быть теперь рядом: оберегать, компоты ему носить и все такое. Набычился Витюша – ему тоже весной на дембель. Не уступил места. Ксендзов не обиделся, горланит через две койки – спать народу мешает.

      Народ ничего, терпит – понятливый.

      Узнал Иван, что Перевезенцеву лейтенанту присвоили «старшего», а когда под Шатоем у «Волчьих ворот» добили «духов», загноилась у того старая рана на шее. Его и отправили на лечение в Моздок, а куда потом, Ксендзов не знает. О себе Ксендзов мямлить стал. Не помню точно, говорит, стрелял, потом гранату бросил и все, отключился.

      – А Савва где, калмык, ну тот? – спрашивает Ксендзов.

      – Воюет калмык, где ж ему быть.

      Про Савву Иван с тех пор ничего не знал. А как узнать? Команда у Саввы секретная, должность суетная – сегодня здесь, завтра там. Но почему-то уверен был Иван, что жив Савва. Он же калмык хладнокровный. Таких война стороной обходит, таких даже просроченной тушенкой не возьмешь. Степняк дикий, одно слово.

      На следующий день от разговоров и воспоминаний разболелась у Ивана голова.

      Ксендзов же как проснулся, так и пошел куролесить по госпиталю. К вечеру он уже тискал визжащих сестричек, получил от одной по уху. Всезнающий Витюша, науськивал Ксендзова, что для начала нужно оприходовать Лариску-«плюс-минус». Она всем дает. Такая уж безотказная у нее натура.

      – Пары выпустишь, братан, а потом про любовь.

      Но Лариса не обманула Ивана.

      Когда она вошла в палату, Витюша подмигнул Ксендзову. Иван отвернулся. Лора, уколов кого следовало, накидав таблеток, подошла к Ивану. Присела и тихо ему:

      – К перевязочной в двенадцать с копейками. Приходи. Ключики у меня-а, – и громко