В тихом омуте…. Виктория Платова

и испугалась.

      – Это ты? – трусливо спросила я из-за двери.

      – Открой, пожалуйста… Я все объясню, – ответила она трезвым вкрадчивым голосом.

      – Уволь меня от объяснений. Все и так ясно. Живи как знаешь. Правы твои щенки – при чем здесь я?

      Звонок звонил непрерывно.

      – Уходи, – устало сказала я.

      Теперь в дверь начали методично стучать кулаками.

      Я прислонилась спиной к дверной коробке и закрыла глаза.

      – Если будешь ломиться – соседи вызовут ментов и будут правы. Ты же знаешь наших пугливых пролетариев.

      Стук прекратился.

      Так, в тишине, я просидела очень долго. Так долго, что наконец решилась спросить:

      – Ты еще здесь?

      – Да, – она никуда не ушла, она была совсем рядом, за тонкой дверью.

      – Сидишь?

      – Сижу.

      – Не стоит. Простудишься.

      – А я на коврике сижу. И хочу тебе одну историю рассказать. Я давно хотела…

      – Сыта по горло твоими историями. И твоими дружками-извращенцами.

      – Это хорошая история. Ты даже удивишься, какая хорошая… Глазки закрой и слушай… У одних папочки и мамочки в городе Ташкенте родились две девочки. Две девочки-близняшки. Одну назвали Венечкой в честь папочкиной мамы, а другую – Сашенькой в честь мамочкиного папы. Сашенька и Венечка очень любили друг друга… Так сильно, что если у Венечки был лишай на руках, то точно такие же пятна выступали на руках Сашеньки. А когда Сашенька сломала ногу, то Венечка тоже не могла ходить – ровно месяц, пока гипс не сняли. А когда его сняли и прошло несколько лет, Венечка с Сашенькой стали красивыми-красивыми, по мнению узбеков, торгующих абрикосовыми косточками на Алайском рынке, – то они, как и полагается девушкам, влюбились в двух мальчиков – Фарика и Марика. И это была сумасшедшая любовь, потому что любить иначе они не умели. Это была такая сумасшедшая любовь, что иногда они менялись мальчиками – в кино там на индийской мелодраме или на шашлыках. И все им сходило с рук, потому что были они очень похожи, даже мамочка с папочкой их путали. Если бы Вильям Шекспир крепко закладывал и у него двоилось бы в глазах – то «Ромео и Джульетта» получилась у него именно такой…

      Я хмыкнула.

      И тут же услышала Венькин голос:

      – Это правда.

      – И что?

      – А то, что они поехали в горы, все вчетвером. И на законных основаниях, тили-тили-тесто, жених и невеста. Там был шашлык, и цвели персики, и было еще не очень жарко. И девочки-близняшки оставили своих мальчиков, чтобы на машине Марика смотаться в Янгиабад, Марик их обеих научил водить машину. Они ехали на переговорный, чтобы поздравить своего папочку с днем рождения, сорок лет. Им ужасно хотелось вести машину, они даже поссорились из-за того, кто поведет первой. И врезались в дурацкую фуру, огромный такой «КамАЗ». Он был один на всей трассе – и они умудрились в него впаяться… Та, что была за рулем, осталась жива. Так, череп слегка покрошило, незначительная травма – две недели в реанимации, и привет.

      Венька