В тихом омуте…. Виктория Платова

моей стороны… Словом, мы могли бы работать вместе, почему нет? Фарик, между прочим, – криминальный журналист, так что все свеженькое, полный эксклюзив. Сейчас это хавается, почему не попробовать. Могли бы объединить усилия.

      «Поздравляю, девочка, у тебя собачий нюх на такую безвольную инфузорию, как я».

      Я выбила сигарету из пачки:

      – Шла бы ты лучше в топ-модели.

      Венька заговорщицки скосила глаза на своих телохранителей и прощебетала:

      – Десять сантиметров не хватает до стандарта. Так что это отпадает.

      Я вдруг подумала, что спустя семь лет все может повториться снова. И мой позвоночник впервые за долгое время дал слабину и превратился в плющ, готовый обвиться вокруг этой девчонки. Искушение закрыть глаза и положиться на чужую волю было таким сильным, что я даже зажмурилась.

      – Серега говорил, что ты просто классно пишешь.

      – Да?

      – …так гениально, что просто крышу сносит!

      – Ну, не я конкретно, а уже распавшийся коллектив авторов.

      – Можно придумать что-нибудь подобное.

      – Подобного уже не будет.

      – Будет лучше.

      – Что, хочешь попасть в обойму? – проницательно спросила я.

      – Очень! Причем сразу – и в яблочко.

      – А при чем здесь я?

      – Ты пока не говори ничего, просто подумай. В любом случае – позвони.

      …Я не позвонила – ни на следующий день, ни через неделю. С одной стороны, каждому человеку нравится быть соблазненным: все равно чем – главное, соблазненным. Но с другой – я терпеть не могла эту провинциальную прыть, эту нахрапистость, эту железобетонную уверенность, что именно твоя свежая кровь окажется нужной группы.

      И все-таки Венька не выдержала и позвонила. Первой. Не знаю, чего уж там наплел неугомонный оператор Серега Волошко о моих литературных экзерсисах.

      – Ну… как? – спросила Венька. – Решила что-нибудь?

      – Знаешь, я, пожалуй, не гожусь. Возраст, знаешь… Пора о душе подумать. А ты приезжай – просто так, без всяких меркантильных интересов…

      Но приехала не Венька, приехал один из мальчиков – Марик.

      Он заявился вечером, без предварительного звонка, с бутылкой вина и цветами – очень самоуверенно с его стороны. Я была наслышана о таких вот мужских штучках.

      – Лучше бы водку принес, – вместо приветствия сказала я.

      Марик растерялся:

      – Сбегать, что ли?

      – Сбегай.

      Он развернулся на каблуках и как был – с цветами и вином – отправился за водкой. Я выиграла время, чтобы собраться с мыслями и оценить ситуацию. Конечно, это определенный жест, только вот чей – его самого или Веньки?

      Я мельком взглянула на себя в зеркало – конечно же Веньки, она решила пожертвовать фигурой. Но нужно отдать должное, фигура была весьма привлекательной.

      …Мы сидели на кухне битый час и пили водку. Но, несмотря на выпитые полбутылки, разговор не клеился – я слишком отвыкла от людей вообще и таких молодых – в частности. Марик рассказал дюжину анекдотов,