Четыре всадника. Роман-мистификация. Алексей Егоров

что все мы должны стать человечнее и все должны летать если нам это по нраву и по нашей природе.

      – И что же мессир, вы приказали сжечь меня в своем сне?

      – Небо останется целым, – прошептал Пьер де Ланкр и принял немного отстраненный вид.

      – Вам нездоровится?

      – Что у вас там с утра? – инквизитор резко вышел из забвения и протянул требовательную ладонь к секретарю.

      – Это его дневник, нам удалось выкрасть его, – он поклонился и подал бумаги с осторожностью.

      – Распорядитесь подать завтрак, – сказал магистр и подойдя к окну развернул принесенное:

      – Посмотрим, что тут у наc, – Пьер де Ланкр глава ордена инквизиции начал медленно и вдумчиво читать.

      Ерунда какая-то!

      Де Ланкр читал следующее:

      Я помню, как один мой друг привел меня в один элитарный мужской клуб, где «мажоры» в звериных масках раскладывали на стеклянном столе карточки. Подобные увеселительные местечки в моде в столице и даже в провинции, при надлежащей организации они даже попадают в заголовки газет и глянцевых журналов.

      Так вот…

      Каждый брал по одной в ладонь и читал. Потом улыбался и шел разговаривать в темную комнату с духами. Затея предусматривала небывалый прилив сил и увлекательное времяпрепровождение. Мне тогда было скучно, и я решился пойти в эту самую затемненную комнату первым.

      На моей карточке была золоченая надпись:

      «Настоящий мужской поступок – ударить женщину тыльной стороной ладони»

      Я улыбнулся, как и следовало сделать и вошел.

      Комната была не совсем темной, как я изначально представлял себе, а слегка затемненной. Полумрак и атмосферу создавали свечи, умело расставленные в канделябрах, по бокам от круглого стола, примыкающего к огромному овальному напольному зеркалу в золоченой ветвистой оправе.

      У стола стояло старинное кресло в красном бархате с массивными подлокотниками слоновой кости. На спинке кресла имелась интересная выемка под голову, она была устроена таким образом, чтобы посетитель мог непринужденно откинуться и отдыхать во время сеанса общения.

      Я удобно устроился в нем и вспомнил одно из первых правил нахождения в этой комнате: сразу же как человек усядется в кресло требовалось придумать ограничительное слово, так называемый стопор или якорь. Его суть заключалась в следующем; если посетитель считал, что происходящее зашло слишком далеко, он, как пароль, произносил данное слово и действо прекращалось незамедлительно. Слово требовалось придумать и перед началом сеанса трижды произнести перед зеркалом.

      Я так и сделал. Недолго думая, я утвердительно произнес трижды:

      – Ерунда какая – то!

      Второе правило нахождения в комнате гласило следующее; нужно было перечислить в уме, все что тебе более всего не нравится.

      Я задумался, мне не внушали доверия люди в темных солнцезащитных очках. Я негативно относился к мужчинам с бородой