Футбол в зрелом возрасте. Леонид Могилев

Тут опять козы будут пастись.

      – Примерно понятно, но не очень.

      Тем временем стали появляться фигуранты, звезды и авторитеты. Это «Авангард» стал подтягиваться к поляне. В большинстве почти дети, пара-тройка мужиков, женщина, по внешним признакам – доктор и другие сопровождающие.

      Тем временем разметка поляны закончилась, по углам поля появились красные флажки и совершенно нормальные, одетые по всей форме арбитры, главный и боковые. А в небе появился гидросамолет, который заложил лихой круг и стал снижаться где-то за поселком.

      – Микола, – прокомментировал Иван, – генерала привез.

      – Бред какой-то.

      – Возможно. Ну, я пойду. Переодеваться.

      – Сходи, конечно.

      Иван оставил меня, а я стал наблюдать за разминкой местных ребят. Что за форма на них была, с трибуны не очень понятно, но не хуже «Найка» или «Адидаса». Белые отличные мячи покинули сетку и посыпались в поле.

      Однако Иван появился вскоре уже в форменке. И это был «Найк».

      – Что, Ваня? Хорошо вас генерал одел. Могли бы и попроще.

      – Это бартер. Серые схемы. Всех одел. Все команды.

      – Сильно. Ты чего не разминаешься.

      – У вас год рождения какой?

      – Зачем тебе?

      – В протокол вписать.

      – Какой?

      – В заявку. У нас человека не хватает. Даже для заявки. Ровно одиннадцать. С тренером. А нужно еще одного хотя бы. Как вас правильно называть?

      – Ты смеешься надо мной? Я же хозяин твой. Босс.

      – Ну да. Я вас в протокол только впишу.

      – А почему меня?

      – Так получилось.

      – Вписывай. Но за протокол ответишь.

      – Конечно.

      И Иван вписал меня в протокол.

      Наступало время колдовства. Первыми на стадион потянулись дедки. Такие вот, лет под семьдесят, в пиджаках, чистых рубахах. Они рассаживались в первых рядах по центру, покуривали, тихо балагурили о чем-то. Затем пошло молодое поколение. То есть примерно от сорока и старше. Эти оккупировали сердцевину трибуны. Были и семейные пары. Но опять же одеты граждане Сергеевского Шлюза были по формату выходного дня. Дети же давно перемещались и по скамейкам, и вокруг, и около, совершая свое предписанное им броуновское движение. Вот и очередь образовалась к буфету, и на трибунах стали немножко закусывать. С детства помню вкус бутерброда с «любительской» на стадионе. А в Москве по случаю раз-другой – и чипсы советские, совсем другие, соломкой, и колбаса покопченей. И вдруг волнение некоторое началось, разговоры: «Будут, будут, приехали…»

      – Товарищ, что это так, как будто радость вокруг? – спросил я своего примерно сверстника.

      – А ты откуда?

      – Я? Я из Питера. Проездом на денек. Так. По случаю.

      – А не за золотом?

      – Обижаешь.

      – И что, у вас бормотни нет такой?

      – Ты про что?

      – Про вино.

      – Да как-то не встречал. Я вообще в этом не понимаю.

      – Рассказывай. Выпьешь?

      – С радостью.

      Парень обтер горлышко рукавом и отцедил половину бутылки.

      – Так вот. А я думал питерские только коньяк пьют.

      – И