Лягушка на стене. В. Г. Бабенко

Мне Женька методу открыл, – она с палкой металась по пляжу. – Помогайте!. Не давайте им садиться! Гоните их! Только не давайте им садиться!.

      Трофим Данилович еле успокоил возбужденную студентку. Он, сдвинув ей сидушку на положенное место, усадил раскрасневшуюся Нинку на сухую кочку и напомнил ей экзамен по зоологии, на котором она отвечала ему, что кулики совершают почти беспосадочные перелеты из Евразии до Африки и Австралии. А это расстояние больше, чем ширина Каспийского моря.

      Нинка дулась на всех, особенно на любимого доцента, полдня, потом решила отомстить. Естественно, с помощью того же Жени.

      На следующий день после обеда, когда насытившиеся Трофим Данилович и Женя легли на раскладушки, а Белкин устроился на полу, студентка, отлучившись во двор, быстро вернулась взволнованной.

      – Трофим Данилович! – воскликнула Нинка, – там какая-то неизвестная птица сидит!

      Трофим Данилович, который в этот заповедник ездил более десяти лет, на этот возглас отреагировал спокойно: все птицы ему здесь были хорошо знакомы.

      – Нина, – произнес лежащий преподаватель, глядя сытыми глазами на студентку, – ты ведь почти квалифицированный орнитолог, если, правда, не считать твое недавнее пугание куликов (Нинка прикусила губу). И ты должна всех здешних птичек уже выучить, – настоятельно продолжал педагог. – Ну, что ты там видела? Давай, описывай, сейчас определим. – И Трофим Данилович прикрыл глаза.

      – Сверху она синяя, – точно на экзамене начала перечислять полевые признаки Нинка. – Клюв большой.

      – Зимородок, – сказал погружающийся в послеобеденную дремоту Трофим Данилович. – Сколько раз я тебе их показывал, а ты опять забыла: зимуют они здесь. Обычные птицы.

      – Я сама знаю, что зимородок, – прервала его Нинка, – только размером он с голубя.

      – Что!? – встрепенулся Трофим Данилович, открыл глаза и привстал.

      – Да! – продолжала Нинка. – И голова и брюхо коричневые!

      – Где!? – закричал Трофим Данилович, хватая ружье, бинокль, пантронташ и взявшись за сапоги.

      – И хвост длинный! Голубой сверху, бурый снизу, – как по написанному шпарила Нинка.

      – Где?! – педагог, забыв про сапоги, бросился к двери, на ходу заталкивая патроны в стволы.

      – И на груди белое пятно! – торжествовала студентка.

      – Где?! – уже c улицы со двора раздался крик доцента.

      – Сразу же за сараем! Вы его увидите! Он на кусте сидит! И клюв красный! – крикнула она в окно вслед убегающему преподавателю. – Пошли, Женя, посмотрим, как он охотится будет, – уже спокойно обратилась она к своему приятелю.

      Трофим Данилович тем временем достиг досчатого домика и осматривал куст в бинокль. Он, мельком взглянув на сидевшую там птицу, опустился на четвереньки и стал к ней подкрадываться.

      Нинка злорадно следила, как Трофим Данилович передвигается между куч сухого буйволиного помета.

      А преподаватель, не отрываясь, смотрел на желанную добычу. Он сразу же узнал