Божественная комедия. Данте Алигьери

земля,

      Крестьянин в поле скудное выходит,

      О солнце и тепле Творца моля,

      ¹⁰ И только нивы снежные находит;

      В отчаянье тогда махнув рукой,

      Глазами даль печальную обводит

      ¹³ И в дом свой возвращается с тоской,

      Где холодно, где хлеба часто нету,

      Где для него давно пропал покой,

      ¹⁶ Когда ж опять, в надежду веря эту,

      Которая так часто нас живит,

      Заметит он, что время ближе к лету,

      ¹⁹ Он стадо гнать на пастбище спешит

      И забывает горе и ворчанье.

      Так точно и поэта скорбный вид

      ²² Сперва во мне лишь возбудил страданье,

      Когда ж его высокое чело

      Яснее стало, полно обладанья,

      ²⁵ С моей души как будто отлегло

      Большое горе. Только мы вступили

      На мост, давно разрушенный, тепло

      ²⁸ Учитель на меня взглянул, и были

      Те взгляды нежны снова, как тогда,

      Когда впервые мы заговорили.

      ³¹ Вкруг нас развалин высилась гряда,

      И, пред собою видя разрушенье,

      Певец мой, рассудительный всегда,

      ³⁴ Сообразил свой путь в одно мгновенье,

      Потом меня в объятия схватил

      И быстро, погруженный в размышленье,

      ³⁷ Которому и здесь не изменил,

      Принес меня, как ношу дорогую,

      На верх скалы и там проговорил,

      ⁴⁰ Рукою указав скалу другую:

      «На этот дикий камень ты всползи,

      Но прежде осмотри его вблизи,

      ⁴³ Чтоб под тобою он не подломился».

      Для грешников, прошедших мимо нас

      Под тяжестью свинцовых ряс,

      ⁴⁶ Тот переход едва ли бы годился.

      Вперед я подвигался, еле жив,

      И только лишь при помощи решился

      ⁴⁹ Переползти с обрыва на обрыв.

      Когда бы страшный путь тот продолжался,

      То, верно бы, учителя обвив

      ⁵² Своей рукой, я с духом не собрался

      Ползти вперед в изнеможенье сил;

      Но, к счастью, путь дальнейший улучшался

      ⁵⁵ И на верху скалы окончен был.

      Она была последней. Я дыханье

      В усталости едва переводил

      ⁵⁸ И сел недвижный, словно изваянье,

      Так как идти я далее не мог

      И двигаться уж был не в состоянье.

      ⁶¹ Но тут меня поэт предостерег:

      «Ты лености не должен предаваться:

      Для нашей славы легких нет дорог.

      ⁶⁴ Известности не может тот дождаться,

      Кто нежиться привык в пуховиках

      И на постели шелком прикрываться.

      ⁶⁷ Без трудностей нет славы и в веках;

      Без подвигов исчезнешь ты бесследно,

      Как пена волн, как ветер в небесах.

      ⁷⁰ Бездействие для человека вредно.

      Так встань же и усталость победи

      И с мужеством, которое победно

      ⁷³ Ведет в борьбе, иди за мной, иди,

      Когда еще осталась сила в теле:

      Награда ожидает впереди.

      ⁷⁶ С тобой