Божественная комедия. Данте Алигьери

Еще лежат… но имена их скрою…»

      И он исчез. Пошел к поэту я,

      Невольно размышляя той порою

      ¹⁵⁶ О предсказанье тени и тая

      Смущение… «Скажи, чем ты смутился?» —

      Путеводитель спрашивал меня.

      ¹⁵⁹ Я правду рассказать ему решился.

      «Запомни все, чем был ты так смущен,

      Что выслушать от призрака решился, —

      ¹⁶² Сказал поэт и руку поднял он. —

      Когда пред лучезарной⁸ ты предстанешь,

      Чье око видит все со всех сторон,

      ¹⁶⁶ Ты от нее о будущем узнаешь.

      Узнаешь все, что ждет тебя вперед.

      Теперь же продолжать ты станешь

      ¹⁶⁹ Со мною путь». И влево он идет.

      В глубь города мы стали удаляться

      От мрачных стен и городских ворот

      ¹⁷² И начали к долине подвигаться,

      Где стали перед нами в этот час

      Густые испаренья подниматься.

      ¹⁷⁵ В долину ту тропинка шла, крутясь.

      Песня одиннадцатая

      Путники вступают в отвратительное место, где носятся зловонные испарения. Они желают скрыться от них за каменной гробницей папы Анастасия, совращенного еретиком Фотином. Вергилий объясняет Данте степени наказаний в разных кругах и праведное распределение грешников.

      ¹ Мы шли вдоль по обрыву мимо скал,

      Поверженных, как каменные трупы,

      И подошли к вертепу: изрыгал

      ⁴ Он из себя зловония, – и группы

      Проклятых душ стонали в нем. Мы шли,

      Хватаясь за гранитные уступы,

      ⁷ И так как выносить мы не могли

      Зловонных испарений, то спасенье

      За каменной гробницею нашли.

      ¹⁰ Где надпись увидали в то мгновенье:

      «Здесь папа Анастасий заключен,

      Что был введен Фотином в искушенье»¹.

      ¹³ «Кругом весь воздух смрадом заражен,

      И медленней мы будем подвигаться,

      Чтоб к смраду понемногу приучен

      ¹⁶ Был ты и я: не станет он казаться

      Нам столько отвратительным потом», —

      Так молвил мне учитель. «Может статься, —

      ¹⁹ Я возразил, – пока вперед идем,

      Ты что-нибудь расскажешь мне дорогой?»

      «Да, и теперь я думаю о том», —

      ²² Я услыхал поэта голос строгий.

      Он продолжал: «Смотри, мой сын, вокруг

      (И слушал я его с большой тревогой):

      ²⁵ В три яруса идет за кругом круг

      Средь этих скал, один другого шире.

      И каждый круг – обитель вечных мук

      ²⁸ Для падших душ в подземном этом мире,

      Но чтоб тебе, взглянув на них, понять,

      Что в Небе, в голубом его эфире

      ³¹ Пощады им вовек не прочитать, —

      Я расскажу, за что их заключили:

      Ужасней зла не можем мы назвать,

      ³⁴ Как ближнего обида. Доходили

      До этой цели ложью иногда.

      Иль вред через насилье наносили

      ³⁷ И ближних обирали без стыда.

      За этот грех нет в Небесах прощенья.

      Обман – порок людей