Оправа для бриллианта, или Пять дней в Париже. Книга первая. Сергей Курган

размышляя вслух, – социальный переворот… Знаете, когда банку переворачивают, все то, что падало на дно, слеживалось десятилетиями, веками, – подонки, – все это оказывается наверху. Вот и общество подобно этой банке. Если ее как следует встряхнуть, всплывает вся грязь и, простите великодушно, нечистоты – то, что должно быть внизу и там оставаться. Во всех революциях всплывают отбросы. И заметьте, каждая «социальная революция» непременно выпускает из тюрем преступников. Всех, скопом, вне зависимости от того, за что они сидят. И в России в 1917 году было то же самое. Словно они – жертвы прежнего режима, а не обыкновенные уголовники: бандиты, убийцы, грабители, воры – которые должны быть изолированы от общества всегда, при любом политическом строе.

      – Неужели выпустили уголовников?

      – А вы как думали? Это первым делом.

      – Но почему?

      – Ну, как же, «классовая» родственность». Точнее, родственность деклассированных элементов, маргиналов. Ведь именно такие и являются движущей силой всех революций. «Социально близкие». А также и «духовно», хотя какой там дух! В общем: «Выходите, друзья, грабьте, воруйте, насилуйте. Убивайте. Пришло время! Свобода, равенство и братство. Ура!» Хам Грядущий превратился в Хама Восторжествовавшего.

      Серж молча посмотрел на бывшее здание Гард-Мебль.

      – Всех выпустили, а как же! Карманников, грабителей с большой дороги, наемных убийц – всех. Так что Париж оказался в полной власти банд уголовников, рядящихся под «революционеров» и под этой все покрывающей маркой грабящих частные дома и магазины, нападающих на честных граждан с тем, чтобы обобрать их до нитки, а то и убить – из мести, ради корысти, или просто из куража. Чего проще: напялил кокарду и фригийский колпак – и вперед. «К новым свершениям!» Совсем так же, как пьяная матросская сволочь в Петрограде через сто лет с четвертью. И не только в Петрограде… Король умер – но нет, не да здравствует король! Да здравствует анархия! Грабь награбленное!

      – Короля убили?

      – Тогда еще нет, – грустно ухмыльнулся Серж. – Но Тюильри уже взяли «штурмом». Знаете, что собой представлял этот «штурм»? Осатаневшая толпа пьяного быдла ворвалась во дворец, грабила, убивала.

      – Но разве короля никто не защищал? – удивилась Аня.

      – Защищали, – совсем тихо сказал Серж. – Швейцарская гвардия.

      – Как у Римских пап?

      – Да, как у Римских пап. Швейцарцы остались верны своему долгу до конца.

      Серж сжал губы, глаза его отрешенно смотрели куда-то в бесконечность. Такого Сержа Аня видела впервые.

      – Они все полегли, – договорил он почти будничным тоном. – Швейцарцы – это швейцарцы, Аня.…

      – Ваши земляки? – каким-то «верхним чувством» сообразила она.

      – Да, – мои земляки, – и в голосе Сержа прозвучала гордость. – Они погибли, защищая не только короля Франции. Они погибли, защищая честь. И не только свою. Но во Франции…

      Серж махнул рукой.

      – О,