Путь на Амальтею. Стажеры (сборник). Аркадий и Борис Стругацкие

Жилину и закрыл лицо пятнистым платком. Быков холодно посмотрел на него. Затем он стал смотреть в стену.

      – Так, – повторил он. – Мы были заняты пере-о-бо-ру-до-ва-нием «Тахмасиба». Мы закончили пере-о-бо-ру-до-ва-ние. – Это слово никак не давалось ему, но он упрямо дважды повторил его, выговаривая по слогам. – Мы теперь можем использовать фотонный двигатель, и я решил его использовать. Но сначала я хочу поставить вас в известность о возможных последствиях. Предупреждаю: решение принято, и я не собираюсь с вами советоваться и спрашивать вашего мнения…

      – Короче, Алексей, – сказал Дауге.

      – Решение принято, – сказал Быков. – Но я считаю, что вы вправе знать, чем это все может кончиться. Во-первых, включение фотореактора может вызвать взрыв в сжатом водороде вокруг нас. Тогда «Тахмасиб» будет разрушен полностью. Во-вторых, первая вспышка плазмы может уничтожить отражатель – возможно, внешняя поверхность зеркала уже истончена коррозией. Тогда мы останемся здесь и… В общем, понятно. В-третьих, наконец, «Тахмасиб» может благополучно выбраться из Юпитера и…

      – Понятно, – сказал Дауге.

      – И продовольствие будет доставлено на Амальтею, – сказал Быков.

      – П-продовольствие б-будет век б-благодарить Б-быкова, – сказал Юрковский.

      Михаил Антонович робко улыбнулся. Ему было не смешно.

      Быков смотрел в стену.

      – Я намерен стартовать сейчас же, – сказал он. – Предлагаю пассажирам занять места в амортизаторах. Всем занять места в амортизаторах. И давайте без этих ваших штучек. – Он посмотрел на планетологов. – Перегрузка будет восьмикратная, как минимум. Прошу выполнять. Бортинженер Жилин, проследите за выполнением и доложите.

      Он оглядел всех исподлобья, повернулся и ушел в рубку на прямых ногах.

      – Mon dieu, – сказал Моллар. – Ну и жизьнь.

      У него опять пошла кровь из носа, и он принялся слабо сморкаться. Дауге повертел головой и сказал:

      – Нам нужен счастливчик. Кто-нибудь здесь есть везучий? Нам совершенно необходим счастливчик.

      Жилин встал.

      – Пора, товарищи, – сказал он. Ему хотелось, чтобы все скорее кончилось. Ему очень хотелось, чтобы все уже было позади. Все остались сидеть. – Пора, товарищи, – растерянно повторил он.

      – В-вероятность б-благоп-приятного и-исхода – п-процентов д-десять, – задумчиво сказал Юрковский и принялся растирать щеки.

      Михаил Антонович, кряхтя, выбрался из дивана.

      – Мальчики, – сказал он. – Надо, кажется, прощаться. На всякий случай, знаете… Всякое может быть. – Он жалостно улыбнулся.

      – Прощаться так прощаться, – сказал Дауге. – Давайте прощаться.

      – И я опьять не знайю как, – сказал Моллар.

      Юрковский поднялся.

      – В-вот что, – сказал он. – П-пошли по ам-мортизаторам. С-сейчас выйдет Б-быков, и т-тогда… Лучше мне сгореть. Р-рука у него тяжелая, д-до сих п-пор помню. Д-десять лет.

      – Да-да, – заторопился Михаил Антонович. – Пошли, мальчики, пошли… Дайте я вас поцелую.

      Он поцеловал