Книга Чёрного. Извас Фрай

В голове у меня всё ещё играла музыка Паганини. Я начал менять её. Подстраивать под пульс, под гудение машин, под шум поездов, под шум ветра, под молчание домов. Так появлялась совсем иная гармония. Так мог получиться джаз. Синкопированием. Джаз появился, когда один безумец захотел сыграть партии марширующего оркестра на фортепиано. Для этого приходилось затягивать ноты в правой или левой руке, пока другая опережала бы мелодию. Это был регтайм. Это был уже почти джаз. Ведь джаз – это поток души. И в каждом из десятка тысяч кварталов города можно было услышать своё особое звучание. Стоило только прислушаться. И я слушал. И отбивал мелодии ритм, который не знал какой-то одной определённой формы. Если пульс – это ритм жизни. То ритм города – это поток страсти, которая пытается вырваться из оков классического понимания мира. И новая, и новая музыка рождалась у меня в голове. Вокруг меня происходила жизнь. Внутри меня происходила жизнь. Я был полон ею. И отдался ей. Как-будто упал в объятия страстной любовницы. И посвятил всего себя ей. Чтобы высосать из себя весь жизненный сок. Потратить всего себя на полёт. А затем упасть. Вниз, навстречу пропасти. Выжить последние капли из себя.

      Затем, в моей голове зазвучала ««Golden Dust» by Heretoir». И это было прекрасно. Эта песня всегда оставляет после себя незабываемое ощущение свежести и света.

      Я попал в абсолютно другой мир, который был намного свободнее старого. Здесь дома были двухэтажные и дышали стариной. Они были разукрашены в самые причудливые цвета. Этот район совсем не похож на остальные. И яркий свет счастья играл в моём воображении.

      Меня охватила волна мировой надежды. Ведь всё ещё можно исправить. Любое несчастье вынести. Таким образом, совершить подвиг, стать героем. Не для кого-то, а для самого себя. И теперь, все болезни, охватившие тела, души и умы человечества, оказались далеко от меня. Их уже просто не существовало. Мир стремительно менялся в моих глазах. И вскоре, всё стало на свои места. Всё приобретало некий таинственный замысел. Неведомый смысл, которого ему так не хватало.

      И всё это освещало солнце надежды. Его лучи сияли чистотой. Они освещали путь заблудившимся во тьме. На это было невозможно повесить ценник и пустить на продажу. Наполняло сердца людей надеждой. И мы двигались вперёд.

      «Dum spiro spero» – крылатое латинское выражение, которое переводиться: «пока дышу – надеюсь». Красиво сказано. Однако лучше сказать по-другому: «Dum spero spiro», то есть: «пока надеюсь – дышу». Это более правдиво. Утратив всякую надежду, человек не смог бы дышать.

      Такие моменты счастья я ощущаю не часто. Я живу от одного из них до следующего. Отчаянно пытаюсь продлить их. Пытаюсь радоваться жизни и никогда ни на что не жаловаться. Пытаюсь любить людей. Пытаюсь ценить то, что ещё у меня есть. Ведь миллионы людей мечтали бы оказаться на моём месте. Ведь мои проблемы смехотворны.

      Я хватаю их. Но они ускользают.

      Я снова погружаюсь в омут тоски. Но знаю и всегда утешаю себя мыслью: чем бы это ни было, это не будет длиться вечно. Будь то счастье. Или горе.

      Это