Ищу человека (сборник). Сергей Довлатов

обожает начальство, что путает его с родиной, эпохой, мирозданием…

      Короче, появился Эдик Вагин.

      В любой газетной редакции есть человек, который не хочет, не может и не должен писать. И не пишет годами. Все к этому привыкли и не удивляются. Тем более что журналисты, подобные Вагину, неизменно утомлены и лихорадочно озабочены. Остряк Шаблинский называл это состояние – «вагинальным»…

      Вагин постоянно спешил, здоровался отрывисто и нервно. Сперва я простодушно думал, что он – алкоголик. Есть среди бесчисленных модификаций похмелья и такая разновидность. Этакое мучительное бегство от дневного света. Вибрирующая подвижность беглеца, настигаемого муками совести…

      Затем я узнал, что Вагин не пьет. А если человек не пьет и не работает – тут есть о чем задуматься.

      – Таинственный человек, – говорил я.

      – Вагин – стукач, – объяснил мне Быковер, – что в этом таинственного?

      …Контора размещалась тогда на улице Пикк. Строго напротив здания Госбезопасности (ул. Пагари, 1). Вагин бывал там ежедневно. Или почти ежедневно. Мы видели из окон, как он переходит улицу.

      – У Вагина – сверхурочные! – орал Шаблинский…

      Впрочем, мы снова отвлеклись.

      …Сотрудники начали переглядываться. Вагин мягко тронул редактора за плечо:

      – Шеф… Непорядок в одежде…

      И тут редактор сплоховал. Он поспешно схватился обеими руками за ширинку. Вернее… Ну, короче, за это место… Проделал то, что музыканты называют глиссандо. (Легкий пробег вдоль клавиатуры.) Убедился, что граница на замке. Побагровел:

      – Найдите вашему юмору лучшее применение.

      Развернулся и вышел, обдав подчиненных неоновым сиянием исподнего.

      Затем состоялся короткий и весьма таинственный диалог.

      К обескураженному Вагину подошел Шаблинский.

      – Зря вылез, – сказал он, – так удобнее…

      – Кому удобнее? – покосился Вагин.

      – Тебе, естественно…

      – Что удобнее?

      – Да это самое…

      – Нет, что удобнее?

      – А то…

      – Нет, что удобнее? Что удобнее? – раскричался Вагин. – Пусть скажет!

      – Иди ты на хер! – помолчав, сказал Шаблинский.

      – То-то же! – восторжествовал стукач…

      Вагин был заурядный, неловкий стукач без размаха…

      Не успел я его пожалеть, как меня вызвал редактор. Я немного встревожился. Только что подготовил материал на двести строк. Называется – «Папа выше солнца». О выставке детских рисунков. Чего ему надо, спрашивается? Да еще злополучная прореха на штанах. Может, редактор думает, что это я подстроил. Ведь был же подобный случай. Я готовил развернутую информацию о выставке декоративных собак. Редактор, любитель животных, приехал на казенной машине – взглянуть. И тут началась гроза. Туронок расстроился и говорит:

      – С вами невозможно дело иметь…

      – То есть как это?

      – Вечно какие-то непредвиденные обстоятельства…

      Как будто я – Зевс и нарочно подстроил грозу.

      …Захожу в кабинет. Редактор прогуливается между