Пока ненависть не разлучила нас. Тьерри Коэн

тебя в школу изучения Торы. Будешь изучать историю евреев и читать на иврите. Готовиться к бар-мицве. По воскресеньям станешь ходить в синагогу и учиться. Что скажешь?

      Сообщение, что по воскресеньям мне придется вставать с утра пораньше, меня не сильно обрадовало.

      – Мне кажется, мне рано еще ходить в эту школу. Бар-мицва ведь в тринадцать лет.

      – Да, но чем раньше ты начнешь, тем скорее все выучишь.

      – И мне тоже туда ходить? – встревожился Жюльен.

      – Нет, не с этого года.

      Брат выразил свою радость тем, что яростно вгрызся в антрекот.

      – Рафаэль!

      Нет, это не повод, чтобы спорить.

      – Конечно, буду ходить. Мне нужно все это выучить. Да, конечно, мне интересно.

      Папа радостно взмахнул руками, обрадовавшись, что я с ним согласился, и улыбнулся маме.

      – А второе… решение? – отважился спросить Жюльен.

      – Это насчет Рождества. Мы больше не будем его праздновать. Этот праздник нас в самом деле не касается.

      – Больше не будет Рождества? – жалобно воскликнул Жюльен. – Ни подарков? Ни елки?

      Папа замолчал, чтобы придать весомости своим словам, потом сказал:

      – Да, никакого Рождества. Мы будем праздновать Хануку.

      – Хану… что?

      – Хануку. Праздник свечей.

      – Праздник свечей, – повторил растерянно брат. – А что делают на этот праздник свечей?

      Папа лукаво улыбнулся.

      – Будем каждый вечер зажигать свечи.

      – Вот это классно, – мрачно отозвался Жюльен, уткнувшись носом в тарелку. – Вместо подарков свечи. Гениально.

      Папа засмеялся и вышел из кухни.

      Мы с братом, подавленные, остались сидеть за столом. Мама наклонилась к нам.

      – Мы будем зажигать свечи и дарить детям подарки, – добавила она.

      Жюльен расплывается в радостной улыбке.

      А мне немного жаль веселого сладкого Рождества. Но, с другой стороны, мне приятно. Я сделал выбор, и меня услышали. Наша жизнь меняется, потому что мы становимся тем, кем хотели бы быть.

      Мунир

      «Шофер, если ты чемпион!..» В сотый раз ребята в автобусе повторили припев. Я не знал этой песни, и поначалу она мне даже понравилась. Водитель с улыбкой покачивал в такт головой, и мне казалось, что он заодно с хором. Но потом я понял: с его стороны это была вынужденная вежливость. А сейчас лицо у него стало суровым. Он смотрел на дорогу и, наверное, спрашивал себя, был ли и он в наши годы таким же надоедливым идиотом, и ответ его не радовал.

      Я впервые отправился в путешествие на автобусе. Впервые ехал в горы. Впервые должен был встать на лыжи. Страх перед лыжами портил мне всю поездку.

      Рафаэль сидел рядом и читал «Астерикса»[13]. «Галла Астерикса». Интересно, почему французы отождествили себя с этим усачом, чья единственная доблесть – пить волшебный напиток? Маленькая деревенька сопротивляется куче злодеев. Смешно.

      – Ты уже ездил на таком автобусе? – спросил Рафаэль.

      – Да. А ты? Нет?

      – Ездил, ездил, – поспешно ответил он.

      – И

13

Вымышленный галл, герой ряда европейских комиксов, девяти мультфильмов и четырех комедийных художественных фильмов, входящих в цикл «Астерикс и Обеликс» (фр. Astйrix et Obйlix).