Илиада. Гомер

всечасно за купою новая купа;

      В образе гроздий они над цветами весенними вьются

      Или то здесь, несчетной толпою, то там пролетают, —

      Так аргивян племена, от своих кораблей и от кущей,

      Вкруг по безмерному брегу, несчетные, к сонму тянулись

      Быстро толпа за толпой; и меж ними, пылая, летела

      Осса, их возбуждавшая, вестница Зевса; собрались;

      Бурно собор волновался; земля застонала под тьмами

      Седших народов; воздвигнулся шум, и меж оными девять

      Гласом гремящим глашатаев, говор мятежный смиряя.

      Звучно вопили, да внемлют царям, Зевеса питомцам.

      И едва лишь народ на местах учрежденных уселся,

      Говор унявши, как пастырь народа восстал Агамемнон,

      С царственным скиптром в руках, олимпийца Гефеста созданьем:

      Скиптр сей Гефест даровал молненосному Зевсу Крониду;

      Зевс передал возвестителю Гермесу, аргоубийце;

      Гермес вручил укротителю коней Пелопсу герою;

      Конник Пелопс передал властелину народов Атрею;

      Сей, умирая, стадами богатому предал Фиесту,

      И Фиест, наконец, Агамемнону в роды оставил,

      С властью над тьмой островов и над Аргосом, царством пространным.

      Царь, опираясь на скиптр сей, вещал к восседящим ахеям:

      «Други, герои данайские, храбрые слуги Арея!

      Зевс громовержец меня уловил в неизбежную гибель!

      Пагубный, прежде обетом и знаменьем сам предназначил

      Мне возвратиться рушителем Трои высокотвердынной;

      Ныне же злое прельщение он совершил и велит мне

      В Аргос бесславным бежать, погубившему столько народа!

      Так, без сомнения, богу, всемощному Зевсу, угодно:

      Многих уже он градов сокрушил высокие главы

      И еще сокрушит: беспредельно могущество Зевса.

      Так, – но коликий позор об нас и потомкам услышать!

      Мы, и толикая рать, и народ таковой, как данаи,

      Тщетные битвы вели и бесплодной войной воевали

      С меньшею ратью врагов и трудам конца не узрели.

      Ибо когда б возжелали ахейцы и граждане Трои,

      Клятвою мир утвердивши, народ обоюдно исчислить,

      И трояне собрались бы, все, сколько есть их во граде;

      Мы же, ахейский народ, разделяся тогда на десятки,

      Взяли б на каждый из них от троянских мужей виночерпца, —

      Многим десяткам у нас недостало б мужей виночерпцев!

      Столько, еще повторяю, числом превосходят ахейцы

      В граде живущих троян. Но у них многочисленны други,

      Храбрые, многих градов копьеборные мужи; они-то

      Сильно меня отражают и мне не дают, как ни жажду,

      Града разрушить враждебного, пышно устроенной Трои.

      Девять прошло круговратных годов великого Зевса;

      Древо у нас в кораблях изгнивает, канаты истлели;

      Дома и наши супруги, и наши любезные дети,

      Сетуя, нас ожидают; а мы безнадежно здесь медлим,

      Делу не видя конца, для которого шли к Илиону.

      Други, внемлите и, что повелю я вам, все повинуйтесь:

      Должно бежать!