Алхимик (сборник). Паоло Бачигалупи

«ТексТел» платить за защиту по десять тысяч юаней каждый месяц, пока его не вернули обратно в Сингапур. И заставил как раз-таки тремя пальцами.

      Ван Цзюнь дернул Трехпалого за полу кожаного пиджака. Трехпалый отвлекся и погиб под атакой монаха с посохом.

      – Чего тебе? – спросил он, недобро глядя на Ван Цзюня.

      – Есть что продать.

      – Я тебе говорил, мне твои приборчики не нужны такие. Без начинки в них толку нет.

      – У меня другое.

      – Что?

      Ван Цзюнь протянул ему очки, и глаза ганкстера расширились.

      – Где ты это взял?

      – Нашел.

      – Дай посмотреть.

      Ван Цзюнь неохотно выпустил очки из рук. Трехпалый их надел, потом снял и бросил обратно Ван Цзюню.

      – Дам тебе за них двадцатку.

      И повернулся начать новую игру.

      – Хочу сто.

      – Мэй мэ-эр.

      Сказано было на пекинском сленге – не пойдет.

      Он начал игру. Солдат сидел на равнине, над ним поднимались снежные пики. Он бросился вперед, по низкой траве, к хижине, обтянутый кожей попавших сюда ранее китайских солдат.

      – Не входи в хижину, – сказал Ван Цзюнь.

      – Знаю.

      – Согласен на пятьдесят.

      Трехпалый фыркнул. Его солдат заметил приближающихся всадников и спрятался за хижину.

      – Дам двадцать.

      – Может, Две Фасолины больше даст, – сказал Ван Цзюнь.

      – Даю тридцатку. Пойди проверь, даст ли тебе столько Две Фасолины.

      Солдат подождал, пока всадники собьются в кучку, и пустил ракету им в середину. Игровой аппарат загремел взрывом.

      – У тебя есть они?

      Трехпалый отвернулся от игры, и солдат тут же погиб, потому что из хижины вырвался выведенный биоинженерным способом человек-як. Не обращая внимания на вопли солдата, Трехпалый отсчитал деньги. Ван Цзюнь оставил его играть дальше и отметил продажу, найдя тихий уголок моста через Бин Цзян и устроившись там подремать на изнуряющей дневной жаре.

      Проснулся он вечером, голодный. Ощутил тяжесть монет в кармане и подумал о возможностях, открываемых богатством. Среди монет пальцы нащупали непривычные контуры датакуба. Он чуть не забыл, откуда взялись деньги. Держа кубик, он вспомнил тибетца, хунаньца и свое поручение. Подумал, что надо бы найти тибетца и вернуть ему куб, но в самой глубине души было сомнение, что он найдет сегодня продавца тигриных костей. А в животе урчало. Бросил кубик обратно в карман, поиграл монетами, лежащими там же. Сегодня у него есть деньги. И он хорошо поест.

      – Мапо дофу сколько?

      Повар глянул на него, помешивая суп в широком воке, слушая, как он булькает.

      – Дорого, малыш Ван. Давай иди, попрошайничай в другом месте. Не беспокой мне клиентов.

      – Шушу, у меня деньги есть. – Ван показал монеты. – И я голоден.

      Повар засмеялся:

      – Сяо Ван разбогател! Ладно, малыш Ван, скажи мне, чего бы ты хотел.

      – Мапо дофу,