Она доведена до отчаяния. Уолли Лэмб

принятым однажды вечером в кровати, специально чтобы ее задеть.

      – Какая ты сегодня колючая, – сказала мама, когда я отвернулась от поцелуя на ночь.

      – Целоваться с тобой я больше не буду, и точка, – сказала я. – Ты весь день целуешь своего попугая в грязный клюв.

      – Неправда!

      – Правда. Хочешь подхватить птичью инфекцию – пожалуйста, а я нет.

      – Клюв у Пети чище, чем наши с тобой рты, Долорес, – прозвучал аргумент.

      – Это просто смешно!

      – В самом деле, я прочла об этом в книге о птицах.

      – Не успеешь оглянуться, как у вас начнутся французские поцелуи.

      – Не болтай пустого, какие еще французские поцелуи? Что ты об этом знаешь? Следи-ка за языком, девчонка!

      – Я и слежу, – сказала я, зажала рот рукой и уткнулась в подушку.

      О французских поцелуях мне рассказала Джанет, добровольно назначив себя моей наставницей, когда мы смотрели, как кот Самсон вылизывает свой эрегированный пенис на ковре в гостиной Нордов.

      По телеку показывали «Любовь всей жизни». Миссис Норд была наверху – стрекотала швейная машинка, отчего изображение на экране дергали статические помехи. Джанет принесла на подносе два «Телстара».

      – Боже мой, – сказала я.

      – Что? – Джанет проследила за моим взглядом. Самсон непринужденно себя вылизывал. – Какие гадкие эти мальчишки, – засмеялась она, подавая мне бокал.

      Мы обе засмотрелись на процесс.

      – Может, вам его к ветеринару?

      – Зачем? Он просто хочет, чтобы его пися затвердела.

      – Что?!

      Джанет снова засмеялась и сделала большой глоток.

      – Можно личный вопрос? – спросила она.

      – Какой?

      – Ты сколько знаешь?

      – Достаточно, – ответила я, не будучи уверенной, о чем речь, но почувствовав, к чему идет разговор.

      – Не вообще, а о сексе?

      – Ты книжку, что ли, пишешь? Оставь в этой главе загадку.

      – Ну и ладно, – надулась Джанет. – Спросить уже нельзя.

      Мы уставились в телевизор. Ванесса Стерлинг спорила с приемной дочерью Барбарой, которая тайно носила ребенка Тони Вентоса. Я быстро глянула на Самсона, который по-прежнему тщательно вылизывался.

      – Я просто подумала, – сказала Джанет, не отводя взгляда от экрана. – Если у тебя есть вопросы, я, наверное, смогу ответить.

      – Вопросов нет, – возразила я.

      – Ладно, как скажешь.

      После рекламы Барбара с Тони сидели в парке с искусственным пейзажем. Они не знали, что делать с ребенком, но о свадьбе и речи быть не могло. Тони был всего лишь механиком, сыном горничной семьи Барбары.

      – Тебе Тони нравится? – спросила Джанет.

      – Ну, да, ничего. А тебе?

      – Я бы не выгнала его из постели.

      Я взяла «Телстар» и вынула вишенку, стараясь не выдать своей реакции.

      – А ты фантазируешь, как они этим занимаются? –