Книга Балтиморов. Жоэль Диккер

ушла?

      – Не знаю, куда-то туда.

      – Ладно, посиди тут минутку, я сейчас вернусь.

      Хеннингс двинулся по коридору, взывая: “Аделина! Аделина, где ты?” Потом увидел миссис Чериот: она забилась куда-то в угол.

      – Не волнуйся, Аделина, мальчик ничего не видел.

      – Он все видел! – взвыла она.

      – Нет-нет, уверяю тебя.

      – Правда? – спросила она дрожащим голосом.

      – Точно. Все хорошо, тебе не о чем беспокоиться. И потом, он не из тех, кто будет поднимать шум. Не бери в голову, я с ним поговорю.

      Но, вернувшись в редакцию, Хеннингс обнаружил, что Гиллеля нет. Снова они встретились через час: Гиллель позвонил в дверь его дома.

      – Добрый день, господин директор.

      – Гиллель? Что ты тут делаешь?

      – Вы, кажется, потеряли одну вещь, я ее вам принес. – И Гиллель достал из сумки женские трусы.

      Хеннингс вытаращил глаза и замахал руками:

      – Убери сейчас же эту гадость! Не понимаю, о чем ты говоришь!

      – Я думаю, это вещь миссис Чериот. Вы сняли с нее трусы, когда били, а она забыла их надеть. Странно, вот если бы я забыл надеть трусы, я бы чувствовал, как мне дует на пипиську. Но женщины, наверно, не чувствуют, что дует, у них ведь пиписька внутри.

      – Замолчи и убирайся отсюда! – прошипел Хеннингс.

      Из гостиной донесся голос жены мистера Хеннингса, она спрашивала, кто звонил.

      – Ничего-ничего, дорогая, – елейным тоном откликнулся тот. – Тут просто у одного ученика затруднения.

      – Надо, наверно, спросить у вашей жены, не ее ли это трусы? – предложил Гиллель.

      Хеннингс сделал неловкую попытку вырвать трусы, у него не получилось, и он крикнул жене:

      – Дорогая, я чуть-чуть пройдусь!

      На улицу он вышел в шлепанцах и потащил Гиллеля за собой:

      – Ты с ума сошел, ты зачем сюда явился?

      – А вон там я видел киоск с мороженым, – сказал Гиллель.

      – Я не собираюсь покупать тебе мороженое. Ужинать пора. И вообще, ты зачем явился?

      – Интересно, а миссис Чериот любит прикладывать лед к красным ягодицам? – не унимался Гиллель.

      – Ладно, пойдем купим тебе мороженое.

      Они прохаживались по улице, держа в руках по рожку.

      – Зачем вы отшлепали бедную миссис Чериот? – спросил Гиллель.

      – Это была игра.

      – Нам в школе рассказывали о жестоком обращении. Это было жестокое обращение? Надо позвонить, они оставили свой телефон.

      – Нет, мой мальчик. Это была такая вещь, которой мы хотели оба.

      – Поиграть в порку?

      – Да. Это такая особенная порка. От нее не больно. От нее хорошо.

      – Да? А вот моего приятеля Льюиса отец выпорол, и он говорит, что это очень даже больно.

      – Это разные вещи. Когда взрослые устраивают друг другу порку, они сначала договариваются, чтобы оба были согласны.

      – А-а, – сказал Гиллель. – То есть вы что, спросили у миссис Чериот: “Скажите-ка, миссис Чериот, вас не затруднит, если я спущу с вас штанишки и выпорю”, а она ответила: “Нисколько”?

      – Вроде того.

      – По-моему,