Тифлис 1904. Николай Свечин

из полка?

      – По семейным обстоятельствам. Матушка заболела, а сестра уехала с мужем в Уссурийский край, – объяснил поручик. – Я холостой, мне проще.

      Помолчал и добавил с грустью:

      – Матушка умерла два месяца назад. Не выходили ее доктора.

      – Сочувствую вам. А почему не вернулись в полк?

      – Здесь оказалось интересно, – рассмеялся загрустивший было парень. – А потом, я вроде как пошел по стопам отца. Он у меня был хевистав. Знаете, кто это?

      – Да, – кивнул питерец. – В Кутаисской губернии так называют деревенских сыщиков, которых нанимает сельское общество бороться с ворами.

      – Точно. Отец хорошо ловил эту сволочь. Смелый был, никого не боялся. Его застрелили – подло, в спину.

      – Значит, вы круглый сирота?

      – Увы, Алексей Николаевич. Но грустить некогда. У нас тут идет война, самая настоящая.

      – С кем? – удивился коллежский советник.

      – С абреками. Их что-то много развелось, приходится убавлять. Вот три недели назад я схватился с бандой Тухо, главного закатальского головореза. Их шестеро было, а нас трое. Едва справились.

      – Но одолели, судя по всему? – улыбнулся сыщик.

      – Тухо в пропасть улетел. Мы с ним на кинжалах бились. Двоих еще прикончили, остальные сдались. А у нас один убит, и мне плечо продырявили. Но быстро зажило.

      Питерец был поражен. На Кавказе храбростью никого не удивишь. Лыков сам был человек бывалый и не робкого десятка. Но этот молодой офицер говорил о своих подвигах как о чем-то обыденном. Гвардейский трынчик распустил бы хвост, но Арчил искренне полагал, что не сделал ничего выдающегося.

      – Полицмейстер рассказал, что вы и вчера кого-то задерживали, – припомнил сыщик. – Гратиашвили его фамилия.

      Парень усмехнулся:

      – Ну не то чтобы задерживал… Крови на нем много. Пришибить его да, хотел. Мамдзагли![16] Жаль, не получилось. Сбежал Пидо, успел в последний момент. Как будто его кто-то предупредил.

      Они некоторое время ехали в безмолвии, глядя по сторонам. Но поручик, видимо, не мог долго молчать:

      – Вот третьего дня объявился в Сигнахском уезде брат Тухо, тоже абрек. Зовут Динда-Пето. Он хоть и младший, а сволочь похлеще старшего. Заправлял в Бакинской губернии, попался, бежал из тюрьмы. Скрывался два года в Персии, где тоже отличился в дурном смысле. И вот приехал, чтобы найти меня.

      – Найти вас?

      – Да. Мы с ним теперь кровники, он поклялся отомстить.

      – Откуда вы знаете?

      – В горах такие вести расходятся быстро, – ответил Абазадзе.

      – И… вы не боитесь?

      – Нет. Грузину не пристало трусить. Вот схватимся, тогда и поймем, кто чего стоит. Если Динда так хорош, как о нем говорят, то будет интересно. С храбрецом биться – большая честь!

      – Зная абреков, легко предположить, что он постарается подстрелить вас из-за угла, украдкой, как убили вашего батюшку, – возразил сыщик. – А не в открытом бою.

      – Может быть и такое, – согласился

16

Мамдзагли! – Собачий сын! (груз.)