Меч времен. Андрей Посняков

наш батюшка!

      Раствори окошечко, посмотри немножечко!

      Что у тебя в доме деется?

      Вместо «что» парни пели – «цто».

      Ну и песня, мать ити! Чистый фольклор.

      Раствори окошечко, посмотри немножечко…

      Тьфу!

      Вообще-то, к песням Михаил с детства был равнодушен, как и к музыке. Любил, правда, иногда послушать под настроение что-нибудь рок-клубовское старинное питерское – «Аквариум» там, «Телевизор», «Игры»… но не фанат, нет. Отнюдь не фанат. В отрочестве, правда, да – хаживал по рок-фестивалям, ну, тогда многие хаживали – время такое было.

      Так, с песнями-то, дошли и до знакомой поляны. Михаил глянул на часы и – в который раз уже сегодня – раздраженно выругался: разбились! Что ж, не мудрено, в этакой-то сече. Вокруг зудели комары, квакали лягушки, и каркали… нет, не вороны…

      – Ты не каркай, ворон черный, – негромко произнес тот самый парнишка, что шагал весь путь впереди.

      – Сам ты ворон, – усмехнулся Миша. – А это – коростель!

      – То верно, – согласился Сбыслав. – Так и болото тут кличут – коростелиное. Пелгусий сказывал.

      Судя по небу светлому, но какому-то вроде бы как серебристо-туманному, было уже часов одиннадцать, а то и полночь. На реке, в камышах, крякали утки, какие-то мужички в посконных рубахах ходили по всей поляне, деловито собирая оружие. Оружие… Как бы автомат не нашли, ухари!

      – Я сейчас! – быстро свернув с поляны, Михаил громко позвал: – Сашка! Эй, Сашка!

      От ближайшего костра дружелюбно поинтересовались:

      – Кого ищешь, мил человеце?

      – Да дружков… Вы, кстати, их тут не видели? Да, тут и вермахтовцы должны тусоваться… с ними Веселый Ганс – может, про него слыхали? Нет? Не видали?

      – Не сыщешь ты посейчас своих, друже. Утром ужо. Инда сейчас садись с нами. Поснидай ушицы. Ушица знатная.

      – Ушицы, говорите? – Миша вот только сейчас ощутил вдруг жуткий, прямо-таки волчий голод. Ну, еще бы… что он сегодня ел-то? Не ел – так, закусывал.

      – А и не откажусь! Ложка у вас, чай, отыщется?

      – Сыщется, мил человек. Свою-то что, на поле брани оставил?

      – Там…

      – Садись, садись, друже. Кольчужку-от снимай, меч… на тебе ложку.

      Ну и ложку дали – деревянную! А ушица ничего – и впрямь знатная, жаль только, что без картошки, да и соли маловато. Зато жирная, из рыбьих голов! Ух, завтра поутру не уха – холодец будет.

      К такой-то ушице да еще бы водочки!

      – Тебя как зовут-то, мил человек?

      – Михаил, Миша…

      – Откель будешь?

      – Питерский…

      – Откель, откель?

      – Да что ты, Парфен, пристал к человеку? Лучше бы бражкой угостил.

      – И то дело… – Парфен – любопытствующий бородатый мужик в синей длинной поддеве – взял из травы плетеную флягу. – Не побрезгуй, Мисаил, с нами… Извиняй, не рейнское – то давно уж выкушали. Ну, за победу!

      – За победу! – улыбнувшись, Миша хлебнул ароматной бражки… Потом еще одна