Звёздная метка. Александр Кердан

Такой, простите меня, моветон… Мы с вами живём в век свободомыслия и новых нравов! Впрочем, пора обедать… Надеюсь, вы составите мне компанию, милый князь… Ну, перестаньте бычиться и дуться. Если для вас так важно мнение этого пронафталиненного и сплошь лживого общества, тогда говорите всем любопытным, что я ваша невеста…

      Он не нашёлся что возразить на это смелое заявление.

3

      Поездку в Москву пришлось отложить, пока не решится вопрос с акциями. Только через полтора месяца, когда Панчулидзев уже начал всерьёз беспокоиться, не обманул ли его Наум Лазаревич, от него пришло известие, что сделка состоялась.

      В назначенное время старый маклер передал Панчулидзеву саквояж с деньгами. И хотя акции были проданы значительно ниже номинала, однако вырученная сумма получилась довольно внушительной – более пятидесяти тысяч рублей золотом.

      Наум Лазаревич тут же объявил, что свой процент от продажи он уже взял, и снова настоятельно рекомендовал Панчулидзеву вложить деньги в железнодорожную концессию. Панчулидзев сухо поблагодарил его, пообещав подумать, и отправился с деньгами к Радзинской.

      За прошедшее время они встречались довольно часто, но всё время на людях – им ни разу не удалось остаться наедине. Панчулидзев даже заподозрил, что сама Полина избегает уединённых встреч с ним после того, как разрешила объявить себя его невестой.

      На этот раз он застал графиню одну. С видом факира раскрыл саквояж. При виде такого количества денег Полина рассмеялась, как будто девочка, получившая в подарок смешную игрушку, подбросила на ладони увесистую пачку ассигнаций, словно проверяя её вес, уложила деньги обратно в саквояж и дала неожиданно дельный совет:

      – Простите меня, князь, но на правах вашей невесты, – тут она лукаво улыбнулась и сделала книксен, – замечу: золотые яйца в одной корзине не хранят. Будет верным и наиболее безопасным – положить ваши сбережения в разные банки.

      Панчулидзев, не ожидавший от неё такой рассудительности, кивнул. Впервые безо всякой тени иронии он подумал, что из Полины может получиться неплохая жена.

      Следуя доброму совету, часть денег он оставил в уже знакомом коммерческом банке братьев Елисеевых, в арендованной на его имя ячейке. Одну треть положил на хранение в государственный сберегательный банк, где получил чековую книжку. Остальные решил держать при себе наличными.

      Богатство, свалившееся на него после стольких лет скромного существования, кружило голову, наполняло его сердце непривычным чувством могущества и вседозволенности. И только воспоминания о недавнем покушении на его жизнь и опасностях, которые могут угрожать Мамонтову, ему самому и Полине, заставляли его нет-нет да оглядываться, когда он прогуливался по городу.

      В Москву они выехали накануне Масленицы вагоном первого класса.

      Древняя столица встретила их толпой галдящих извозчиков, которые теснились на перроне Николаевского вокзала.

      «Когда ехал классом пониже, самому приходилось искать возницу…» – подумал Панчулидзев, слегка растерявшийся от десятка голосов, на разные лады предлагавших