Избранное. Григорий Горин

здесь! – неожиданно сказала Лоренца абсолютно мужским голосом. – Вопрошайте! Вопрошайте!

      Она проворно вскочила, достала из-под себя серебряный поднос и протянула его гостям. На поднос полетели ценности…

      К особняку подъехала карета. Из нее вышли офицер и двое солдат.

      Через секунду офицер уже стоял в нижнем вестибюле. Его встречал дворецкий.

      – Доложи! – сухо сказал офицер. – От светлейшего князя Потемкина. Срочно!

      На лестнице показалась хозяйка дома.

      Офицер отдал честь:

      – Имею предписание задержать господина Калиостро и препроводить его в крепость для дачи объяснений!

      – Это невозможно! – сказала хозяйка. – Граф в настоящий момент отсутствует.

      – Велено живого или мертвого! – сухо объявил офицер.

      – Но его и вправду нет! – сказала хозяйка. – Он… как бы это выразиться… Дематериализовался…

      – Ах, каналья! – выругался офицер и решительно направился по лестнице.

      – Вы не смеете! – Хозяйка встала у него на пути. – Он в грядущем!

      – Достанем из грядущего! – твердо ответил офицер. – Не впервой.

      Весь этот разговор Калиостро слушал, стоя за портьерой.

      Едва офицер, сопровождаемый возмущенной хозяйкой, скрылся наверху, Калиостро проскользнул по лестнице, открыл дверь в лакейскую.

      Здесь шла карточная игра. Несколько лакеев сгрудились вокруг столика, сидя за которым метал банк слуга Калиостро Маргадон. Свою игру он сопровождал приговорками и шутливыми замечаниями в адрес партнеров.

      – Маргадон! – тихо сказал Калиостро. – Атанде!

      – Слушаюсь! – откликнулся тот, после чего моментально выложил четыре туза и сгреб банк. – Все, братцы! Конец – всему делу молодец!

      – Погодь! Погодь, любезнейший, – заволновались лакеи. – Откеда тузы? Тузы ушли!

      – Тузы не уходят, – насмешливо произнес Маргадон. – Тузы удаляются.

      Он швырнул колоду легким веером, и она, к общему изумлению, оказалась состоящей из одних тузов.

      Калиостро усмехнулся и тихо дунул. Все свечи в лакейской в момент погасли.

      Через мгновение Калиостро и Маргадон уже выбежали во двор к стоявшей карете. На козлах сидел Жакоб. Вид у него был достаточно аристократический: цилиндр, фрак, пенсне… В зубах он держал толстую сигару.

      – Жакоб, гони! В гостиницу! Живо! – крикнул Калиостро, влезая вместе с Маргадоном в карету.

      – Я вас понял, сэр! – невозмутимо произнес Жакоб. Сунул недокуренную сигару в карман, поправил пенсне и вдруг лихо, по-разбойничьи присвистнув, заорал: – Но!! Залетные!!!

      Карета стремительно рванулась со двора, обдав пылью офицера и солдат, выбежавших из подъезда…

* * *

      Карета неслась по сумеречным улицам Санкт-Петербурга.

      Лицо Калиостро было спокойно, взгляд чуть отрешенный, задумчивый. Равнодушным движением он извлек из кармана горсть драгоценных перстней, протянул слуге.

      Маргадон привычно ссыпал их, не считая, в деревянную шкатулку.

      – Что у нас еще