Скиталец. Хромой Бог. Василий Баранов

переворачивал. Тьфу! – Доктор уже сам запутался.

      – Я не хотел ее переворачивать. Лежала себе и пусть лежит.

      – Объясни сейчас же, как ты это сделал. – Нет, он добьется правды.

      – Павел Павлович, а вы кофе хотите? – Если перевести разговор на другую тему все само собой уляжется.

      – Отстань со своим кофе! Говори! – Павел Павлович вскочил, навис над Романом.

      – Я вам чашечку кофе налью. Вы присядьте. – Роман видел, придется каяться.

      – Ну, налей. Налей и признавайся. Что ты им давал? Таблетки какие?

      – Я говорил, только массаж. – Разговор возвращался в старое русло.

      – И ты думаешь, это помогло? И я тебе поверю?

      – Павел Павлович, мне не в чем больше признаваться.

      – Рома, не упрямься. Я вижу, ты не договариваешь. А то я не знаю, что сделаю. – Павел Павлович и сам не знал, что сделает.

      – Павел Павлович, вы ругаться не будете? – Придется рассказывать.

      – Не знаю. Обещать не стану. – Главврач успокаивался.

      – Только вы никому.

      – Хорошо.

      – Павел Павлович, я древний бог. – Вот и сказал правду. Будь что будет.

      – Кто? Может нынешний псих? – Устало спросил Павел.

      – Я не вру, Павел Павлович. Дело в том, что я не с этой планеты. – Роман понимал, такие объяснения звучат не убедительно.

      – Прекращай издеваться! – Виновник обнаружен, это успокаивало. Теперь следует понять, как Роман это сделал.

      – Павел Павлович, вы сами видели, что я сделал.

      – Рома, я этого не понимаю.

      – Я сам недавно узнал о своих способностях. – Роман чувствовал, доктору можно доверится.

      – Рома, если кто-то узнает о твоих способностях, ты представляешь, что будет. – Павлу Павловичу приходилось принять существующее объяснение.

      – Что будет? – Роман улыбнулся.

      – Тебя разорвут на части. Очереди больных и жаждущих чуда. Паломники. Шарлатаны всех мастей ринутся. Тебя на сувениры разорвут. – Пока только это мог предвидеть доктор. Что произойдет, никто не знает.

      – Меня не разорвут. А с многими я не могу, не получится всех излечить.

      – Почему? Для начала, почему не разорвут? – Поинтересовался Павел.

      – Я бессмертный. Это вас, Павел Павлович, разорвут. – Роман развел руками, он тут не виноват.

      – Меня то за что?

      – Как адепта или пророка. Вы меня вычислили. Я просто инопланетянин. Обыкновенный. Как по латыни будет, иннотериус вульгарис?

      – Никто не поверит ни в твою божественную сущность, а тем более в то, что ты инопланетянин. Тарелки, я понимаю, у тебя нет. Дырявой ступы тоже. И морда не зеленая. Очень даже земная.

      – Тогда замнем это для ясности. Забудем. И никому не станем говорить. Если что, я вам где-то и помогу. Так чтобы никто не знал. Так спокойнее. А это, произошло и произошло. Пусть они гадают, как с той теткой.

      – С какой теткой? – Павел насторожился. Значит, есть что-то еще.

      – Павел Павлович,