Кому на Руси жить хорошо (сборник). Николай Алексеевич Некрасов

я видала;

      О подвигах жизни его боевой

      Рассказы товарищей боя

      Я слушала жадно – и всею душой

      Я в нем полюбила героя…

      Позднее я в нем полюбила отца

      Малютки, рожденного мною.

      Разлука тянулась меж тем без конца.

      Он твердо стоял под грозою…

      Вы знаете, где мы увиделись вновь —

      Судьба свою волю творила! —

      Последнюю, лучшую сердца любовь

      В тюрьме я ему подарила!

      Напрасно чернила его клевета,

      Он был безупречней, чем прежде,

      И я полюбила его, как Христа…

      В своей арестантской одежде

      Теперь он бессменно стоит предо мной,

      Величием кротким сияя.

      Терновый венец над его головой,

      Во взоре – любовь неземная…

      Отец мой! должна я увидеть его…

      Умру я, тоскуя по муже…

      Ты, долгу служа, не щадил ничего

      И нас научил ты тому же…

      Герой, выводивший своих сыновей

      Туда, где смертельней сраженье, —

      Не верю, чтоб дочери бедной своей

      Ты сам не одобрил решенье!»

      Вот что я продумала в долгую ночь,

      И так я с отцом говорила…

      Он тихо сказал: «Сумасшедшая дочь!»

      И вышел: молчали уныло

      И братья, и мать… Я ушла наконец…

      Тяжелые дни потянулись:

      Как туча ходил недовольный отец,

      Другие домашние дулись.

      Никто не хотел ни советом помочь,

      Ни делом; но я не дремала,

      Опять провела я бессонную ночь:

      Письмо к государю писала

      (В то время молва начала разглашать,

      Что будто вернуть Трубецкую

      С дороги велел государь. Испытать

      Боялась я участь такую,

      Но слух был неверен). Письмо отвезла

      Сестра моя, Катя Орлова.

      Сам царь отвечал мне… Спасибо, нашла

      В ответе я доброе слово!

      Он был элегантен и мил (Николай

      Писал по-французски). Сначала

      Сказал государь, как ужасен тот край,

      Куда я поехать желала,

      Как грубы там люди, как жизнь тяжела,

      Как возраст мой хрупок и нежен;

      Потом намекнул (я не вдруг поняла)

      На то, что возврат безнадежен;

      А дальше – изволил хвалою почтить

      Решимость мою, сожалея,

      Что, долгу покорный, не мог пощадить

      Преступного мужа… Не смея

      Противиться чувствам высоким таким,

      Давал он свое позволенье;

      Но лучше желал бы, чтоб с сыном моим

      Осталась я дома…

      Волненье

      Меня охватило. «Я еду!» Давно

      Так радостно сердце не билось…

      «Я еду! я еду! Теперь решено!..»

      Я плакала, жарко молилась…

      В три дня я в далекий мой путь собралась,

      Всё ценное я заложила,

      Надежною шубой, бельем запаслась,

      Простую кибитку купила.

      Родные смотрели на сборы мои,

      Загадочно как-то вздыхая;

      Отъезду не верил никто из семьи…

      Последнюю ночь провела я

      С