Москва. Дмитрий Пригов

я… а я… О, черт!

                       Я виноват уж тем, что хочется мне кушать!

II

      11 | 01030 Что если поверить в привычку и гарь? —

                       Ведь тело горит наподобие пробки.

                       Жизнь-то – чужая! – открыл портсигар,

                       Побыл, покурил и обратно захлопнул.

                       Все соплякам казалось: чур-чур нас!

                       Хоть половинку, если не всю душу

                       Спасу. А оказалось – в самый раз:

                       Я виноват уж тем, что хочется мне кушать.

      11 | 01031 Я спал в саду и был носим,

                       Как шорох, над пустой деревней

                       Словно бесцветный керосин,

                       Столбами вспыхнули деревья,

                       Прихватывая край небес,

                       Сухой, куда поток воздушный

                       Затягивал соседний лес

                       И леса дальнего верхушки.

                       А я качался на весах,

                       Словно лоскутик праха мелкий,

                       Глядясь в такой похожий страх,

                       И просыпался на скамейке.

      11 | 01032 Посыпался снег. И чернея —

                       Подумай, какая печаль!

                       Слетает никчемное время

                       Как ворон с чужого плеча.

                       Какая тут нежность да жалость

                       Или недожитая малость!

                       Чужой кто-нибудь, поводырь

                       Чужой, доживет их до дыр.

                       Насыпано снегу… Подумай —

                       Какая печаль! Или что?.. —

                       То ветром от фортки подует,

                       То лезет иззябь под пальто.

                       Какие уж тут свиристели!

                       Добраться бы до постели!

                       В подземную тьму одеял,

                       Чтобы временник не видал!

                       Подумай – печаль-то какая!

                       Белеет рассыпанный снег.

                       Бесчинствует, завлекает

                       Купчихою на ночлег.

                       Какие тут сны да ночлеги!

                       Клещами задвинуть бы веки! —

                       Никак. Все никак. Все никак…

                       И в тисках каменеет рука.

      (Из разных сборников)

1963 / 1973

      11 | 01033 Вечер мучительней, чем мотылек, —

                       Так праведник терпит в руках уголек.

                       Так поздняя птица, журавль-отпускник,

                       Пьет темный, тягучий, колодезный крик.

                       Родные поля! Обитаемый свет!

                       Привет вам, как с дальней планеты, привет!

                       Простите