«Прииде окоянный сотона», или ОКО за ОКО. Роман. Юрий Теплов

к любимому делу: в руках у одного была авоська, из которой торчали бутылочные горлышки.

      Лева весело и решительно подошел к ним.

      – Набор костей! – поприветствовал радостно и каждому протянул руку.

      Алкаши руку ему пожали, но глядели настороженно.

      – Ты что же в прошлый раз не пришел? – спросил Лева молодого, худого и сгорбленного.

      – Дык я… – начал тот.

      Лева остановил его:

      – Все знаю. Заметано… Познакомь с корешем.

      Второй, мужик за сорок и с несвежей царапиной на щеке, готовно протянул руку, назвал себя:

      – Боря.

      – И я Боря, – представился Лева. – Приглашаю в буфет.

      Худой и сгорбленный с натугой произнес:

      – Дык это, в буфет оно…

      – Угощаю! – укоризненно перебил его Лева и похлопал по пустому карману.

      Боря с несвежей царапиной сказал:

      – У нас вона, – показал на авоську, – четыре розового. И вот, – вытянул из кармана два огурца и хлебный ломоть в табачных крошках.

      – Заметано, – согласился Лева. – Вашу портяшку прикончим – и в буфет! Пивко с прицепом на портяшку в самый раз. Тара найдется?

      – А как же? – с достоинством произнес Боря и опять же из кармана извлек граненый стакан.

      Стакан пустили по кругу. Лева взял на себя обязанности разводящего. В разговоре выяснил, что худого и сгорбленного зовут Санек. Тот закосел быстро, видно насквозь проспиртовалась его жаждущая душа. Он жаловался на какого-то давнишнего бригадира, который не так ему закрыл наряд. Затем достал из брючного пистончика смятый трешник и плаксиво произнес:

      – Все, что осталось.

      – Убери с глаз эту мелочь, – небрежно сказал Лева и тут же вспомнил, что точно так говорил однажды Рокомбойль из романа, который тискал цирковой придурок. А Рокомбойлю ответил ушлый гражданин Бендер, красиво ответил. Лева поднапряг память, она не дала осечки. И он тут же выдал:

      – Годы летят, как деньги, а деньги улетают, как голуби!

      Боря наморщил лоб, осмысливая, затем посветлел лицом и восхитился:

      – Воистину!

      Под третий винный круг Лева опять обратился к мудрости неизвестного сочинителя романа:

      – Деньги приходят и уходят, а мысли о них остаются.

      – Воистину! – вновь отреагировал Боря.

      А Санек видно соединил зацепившиеся за его сознание слова со своими денежными делами и близкими жизненными обстоятельствами, потому что изрек:

      – Светка – курва.

      – Точно, – согласился Лева. – Самая что ни на есть курва. Такого человека не ценит! Ты же, Санек, мужик что надо!

      – Понял, Боря? – адресовался Санек к приятелю. – Человек знает.

      Продолжили они в нетопленой бане, куда их зазвал забывший про приглашение в буфет и распахнувший хмельную душу Боря. Там у него были заначены две бутылки самогону. В предбаннике, в укромном месте под половой доской, нашлись два стакана. С огорода Боря приволок огурцов.