На заре самурайской вольницы. Александр Альшевский

лет, а младшему – семь, должны быть казнены. Головы казненных детей захоронили рядом с могилой отца. Их несчастная мать утопилась в реке Кацурагава. Злые языки в столице болтали, что резню эту устроил сам Ёситомо! Якобы выполнял вассальский долг перед императором, а на самом деле беспокоился совсем о другом. Дети Тамэёси от официальной жены, Кита но каты, могли оспорить главенство Ёситомо в доме Гэндзи. Так или иначе, но в дальнейшем «на всякий случай» схватили и обезглавили всех детей мужского пола наложниц Тамэёси, которых у него было великое множество. Для глубоко набожного Киёмори подобная жестокость по отношению к детям явилась сильным эмоциональным потрясением. Долго живя в столице, он уже начинал забывать старые самурайские традиции. Неужели и его детей могла ждать подобная участь? Киёмори не сомневался, что не все еще закончилось. Настоящая смута – впереди. Может быть именно тогда он зарекся казнить детей врага в надежде, что сия судьба минует его собственных. Боги будут милостивы к нему за это милосердие.

      Из огромного потомства Тамэёси уцелеть удалось немногим. Последним схватили Тамэтомо. Восхищенный удалью и мужеством этого человека император Госиракава, тайно наблюдавший за его допросом, приказывает сохранить ему жизнь. Перерезав сухожилия на руках, чтобы Тамэтомо не смог использовать свой громадный лук, его ссылают на остров Осима архипелага Идзу. Там он чудесным образом исцелился и продолжил буйствовать. Окруженный правительственными войсками Тамэтомо совершает самоубийство.

      Главными героями смуты Хогэн предстали самураи, правда, воевали они не за себя, не за свои интересы, а по воле императора. «У меня нет большей радости, чем по приказу императора вступить в бой с его врагами», как-то воскликнул Минамото Ёситомо. Самураи стали дубинкой в руках императорского двора, однако после смуты Хогэн столичные аристократы четко осознали, что без такой дубинки они уже не смогут править страной, да и сами самураи уверовали в мощь своего оружия. В последствии Дзиэн, сын кампаку Фудзивара Тадамити и главный настоятель буддийской секты «Тэндай», отметит в своем историческом пронизанном эсхатологическими настроениями трактате «Гукансё», что после смуты Хогэн наступила эпоха правления воинов. Другими словами, эта смута ознаменовала конец абсолютной власти аристократов и открыла дверь в мир самурайской вольницы, первыми в которую вошли Минамото Ёситомо и Тайра Киёмори, вожди кланов Гэндзи и Хэйси. Они выступили на стороне императора Госиракавы и сражались вместе против общего противника, но минуют всего лишь три года и бывшие союзники пойдут друг на друга.

      2—2—2. Смута годов Хэйдзи

      Минамото Ёситомо недоумевал. Кто больше других отличился в смуту Хогэн? Он, Ёситомо! Кто предложил ночью напасть на усадьбу Сиракава Китадоно? Он, Ёситомо! Кто первым бросился на врага? Он, Ёситомо! Его заслуги признавались бесспорными. Несмотря