Ричард Длинные Руки – фрейграф. Гай Юлий Орловский

ожерелий и прочей украшательной хрени…

      – Эй, – позвал я. – Женщина!..

      Из оставленной пещеры донесся дрожащий, но все равно негодующий голосок:

      – Чего тебе, рептиль?

      – У меня для тебя кое-что есть! – сообщил я весело.

      – Подавись им, – ответила она почему-то грубо, – тоже мне, гад чешуйчатый, а туда же!

      – Дура, – сказал я и, ломая голову над внезапной агрессивностью, повернулся в тесной комнате и выбрался в большую пещеру к костру. – Сама козу сожрала или и мне оставила?

      – А тебе бы только жрать? – спросила она без вызова, но ехидно.

      – Грубая ты, – укорил я. – Брала бы пример с меня. Я же сама нежность, ласка.

      – А кто съесть меня собирается?

      Я изумился:

      – А это при чем? Я же буду есть тебя нежно, ласково, с манерами!.. Ты одно с другим не путай. Правда, ты в своей красивой голове две мысли разом удержать не можешь, увы.

      Она бросила мне тушу козы.

      – Жри!

      – Грубая ты, – укорил я. – К тому же лучшее мясо срезала.

      Она изумилась:

      – А ты в нем разбираешься? Для тебя эту козу проглотить, что мне воробышка съесть!..

      Я вздохнул и, прихватив козу, выбрался из пещеры, где на свежем воздухе и принялся жевать испеченную млекопитающую прямо с косточками.

      – Женщина, – промычал я с набитым ртом, – так чего ты побоялась заглянуть со мной в тот укромный уголок?

      Она огрызнулась из пещеры:

      – Вы все, мужчины, только и думаете…

      – Только и думаем, – согласился я. – Зато вы совсем не думаете. Да и зачем, когда такие роскошные волосы? Как огонь в ночи, не могу оторвать взгляда… Красивая ты, Мириам. Хоть и злобная.

      Она огрызнулась еще злее:

      – Ты мне зубы не заговаривай, гад подколодный!

      Я подумал, спросил с интересом:

      – Где такая колода, под которой могу поместиться?

      – Ты жил под корягой, – объяснила она со злорадством, – пока не вырос! Почему я тебя тогда не встретила?

      Я держал ее взглядом, она уже осторожненько вышла из пещеры и тихохонько присела в сторонке, стараясь держаться на одинаково безопасном расстоянии и от края пропасти, и от меня.

      – И что бы сделала? – спросил я. – Сразу бы прибила? Маленькую жалобную рептилию?

      – Ты не рептилия, – ответила она рассерженно, – а рептиль!..

      – А какая разница?

      – Рептилия, – сказала она рассудительно, – это рептилия. А ты – рептиль! Гад то есть. Мужчина. От вас все беды.

      – И как ты рассмотрела так сразу? – удивился я. – Еще издали… Вроде бы я держался скромно, ничего не выпячивал, ничего такого предложить не успел… даже не думал, честно…

      Она перебила быстро:

      – Вас издали видно по мордам наглым, по глазкам блудливым, по плечам в стороны, а еще смотрите так это… бесстыдники, тьфу на вас, так что все вы – рептили, и неважно, камзол на плечах или чешуя!

      Я пробормотал:

      – Гм, исчерпывающая характеристика.