Последнее звено. Виталий Каплан

оказалась вполне терпимой. Какие-то разваренные овощи, правда, без малейших признаков мяса. Но горячая, в животе сытно – что ещё надо холопу?

      – Пойдемо[3], – тронул меня за плечо старик.

      – Продаваться за корзину печенья? – буркнул я. – Ну, типа пойдемо.

      Старик, похоже, иронии моей не понял, но отвечать не стал. Просто велел жестом идти за ним и неторопливо зашагал по коридору.

      Вчера, по крайней мере, понятно было. Нацеленные на меня копья, аркан на шею… А вот как объяснить сегодняшнюю беспечность? Что мне стоит прыгнуть сзади на старика, задушить – и дать отсюда дёру?

      Правда, такого хрен задушишь, фигура вполне себе атлетическая. А дёру… Знать бы ещё, куда. Меня тут в полчаса выловят, и тут уж последствия вполне воображаемы.

      Мне сделалось кисло от собственной сознательности. Нет, никто и никогда не споёт песню моему храброму безумству. Не сокол я, а глупый пингвин. Хотя, может, и не очень глупый.

      Идти пришлось недолго – старик вывел меня в огромную комнату, вернее, даже зал. Значительно больше, чем вчерашний склад сундуков.

      Здесь сундуков не оказалось – но вдоль бревенчатых стен тянулись широкие прилавки, где была разложена всякая всячина. Я тут же начал разглядывать, точно в магазине.

      Да ведь это и был магазин! В глазах рябило от разнообразия. Висели всякие ткани – зря я вчера решил, будто они не умеют их красить. Все расцветки, прямо как радуга. Все виды – от шелка до брезента. Какие-то резные каменные чушки, шкатулки, потом вдруг на соседнем лотке – инструменты. Напильники разные, стамески, отвёртки, шурупы… Ничего себе, тут и до шурупов додумались!

      А когда я взглянул налево – чуть не сел на пол от удивления. Там был велосипед! Самый настоящий, самый земной велосипед. Не навороченный, без каких-либо современных прибамбасов, на таких пожилые дачники ездят…

      Волосы у меня встали дыбом, а под волосами зашебуршились самые разные мысли. В то, что велосипед родом из этого подозрительного средневековья, мне не верилось ничуть. А если он оттуда же, откуда и я, значит…

      Именно. Велосипед оттуда же. И у нас с велосипедом общая судьба – нас кто-то здесь купит. А чтобы нас здесь купили, нас нужно было оттуда забрать. Значит, кто-то знает дорогу? Это вдохновляло.

      – Уставися зде, – старик подвёл меня к углу, выделенному веревочной загородкой, и жестом велел войти внутрь небольшого, полтора на полтора метра квадрата.

      Прислонившись к стенке, я продолжил разведку местности. Отсюда, из моего угла, деталей было не разглядеть, но общая картина просматривалась вполне отчётливо. Света хватало – всё те же продвинутые факелы, не дававшие ни дыма, ни копоти, а по яркости сравнимые с лампочкой ватт на сто.

      Продавцов тут никаких не обнаружилось, но в дальнем углу, возле входа, имелся монументальных размеров стол, за которым восседал худенький и бледненький дядька, одетый в коричневый балахон. Перед дядькой лежали горкой несколько амбарных книг. Наверное, с этими книгами

3

Пойдём.