Возмездие. Поэма. Виктор Гюго

Огонь палил со всех сторон,

      Победа! Но на перекрестке Тикетонн

      Они убили семилетнего ребенка!

      А эти-то герои, что не страшатся дам,

      Стреляют, не бледнея – хвала и честь бойцам! —

      В испуганных прохожих.

      Их видели в Париже, средь городских огней,

      На кованых копытах их удалых коней

      Мозг человеческий и волос.

      На родину в атаку! – штурмует эскадрон,

      Под пушечным ядром – низвергнутый закон,

      Пехота, кавалерия снует,

      Оплачены и сыты, во гневе так страшны!

      Со знаменем – Мопа, и вопли их слышны,

      Горнистом там – Вейо.

      Ни оружья, ни пуль, вас никто не убьет,

      Нас легко победить, безоружен народ,

      Ах, какое отличное время!

      И закон спрятан вечно, на прочный засов,

      Ваши пушки заряжены, сотни полков!

      Ну, рискните! Ах, как это смело!

      О, бойцы декабря! Сговор против страны!

      Ваши руки в крови, ею обагрены,

      Потрясен пораженный Париж!

      Ваши предки сияли, как свет маяков,

      Вызов смерти бросали, презревши её,

      Даже смерть удивленно глядит.

      Ваши предки сражались с громадой полков,

      Пруссаков белокурых и русских штыков,

      Каталонцев повергли они,

      Вы ж убийцы торговцев – экая грязь! —

      Старикам как-то раз Сарагосса сдалась,

      Вы ж умеете брать «Тортони»!

      Что ж ты скажешь, история? Предки в боях

      Не боялись ни пушек, ни шквала огня,

      Эти только пришли растоптать

      Женщин и стариков, и детей – разом всех,

      Им дано это право на пакостный грех.

      Есть два разных пути побеждать!

      III

      Он призывает в час ночной кромешной тьмы,

      Когда Париж спит крепко,

      Французских генералов, с погоном в три звезды

      В расшитых эполетах;

      Он говорит: «Послушайте, я вам открою тайну,

      Которую носил три дня,

      Вы Бонапартом до сих пор меня считали,

      Теперь мне имя – Западня.

      Поверьте, завтра будет день иной,

      День боли, горьких похорон и своры.

      Вы тихо проскользнете под каменной стеной,

      Как это делают ночные воры;

      Из старого сервиза возьмите-ка пинцет,

      Который там, в кладовке упакован,

      И приподняв засов, без хлопотных сует

      Им отоприте дверь закона.

      Вперед, с полицией! – И сабли наголо,

      Рука не дрогнет изрубить,

      Ни африканских лидеров, ни честных – никого! —

      Ни тех, кто прочно на ногах стоит,

      Ни представителей, ни тех, кто выслал их,

      Ни свергнутый Париж!

      Я хорошо задумал? «Гул одобрений стих.

      «Видок! Ты что? Молчишь?»

      IV

      Казармам подношений тьма!

      Солдаты, пейте! Да, с каких-то пор

      Пить и кутить боялись дотемна?

      Ну, веселись, солдатский двор!

      Красны