Ищите и найдете. Михаил Волконский

и только опытный взгляд мог различить, что кафтан, и чулки, и кружево на жабо были дорогие.

      – Пришли? Я очень рад! – встретил Степан Гаврилович гостей. – Хорошо, что не опоздали! Еще бы немного, и было бы поздно, а теперь как раз пора. Ну, едемте!

      Для Варгина и Герье явилось это новой неожиданностью.

      Они думали, что Степан Гаврилович позвал их вечером к себе, а тут выходило, что они должны были еще ехать куда-то с ним.

      Куда – они не спросили, однако, решив уже отдать себя в распоряжение на сегодняшний вечер Трофимову, подчинились ему.

      Он, впрочем, как бы и не ждал вовсе их согласия, словно и не сомневался, что они последуют за ним.

      Поздоровавшись, Трофимов направился к выходу, сделав знак гостям следовать за ним.

      Они опять очутились на лестнице, лакей подал Трофимову и им верхнее платье и вручил каждому по черной бархатной полумаске.

      – Это так нужно! Берите! – сказал Степан Гаврилович, предупреждая их расспросы.

      Они вышли на крыльцо. Четырехместная карета подкатила, лакей отворил дверцу, откинул подножку, они сели, и карета покатилась.

      XIII

      Доктору Герье пришлось второй раз сегодня ехать в карете, а до сих пор он в течение двух лет своего пребывания в Петербурге ходил только пешком из экономии и не ездил даже на извозчиках.

      Варгин тоже успел отвыкнуть от кареты и забыть, когда он катался в этом экипаже.

      Качка мягких рессор и темнота вечера произвели на них убаюкивающее впечатление, и оба они под равномерный стук колес погрузились в дремоту, так что ни одному не пришло в голову заметить дорогу, по которой они ехали.

      Путь был не особенно долог, они остановились у небольшого темного дома, в окнах которого не было видно признаков света.

      Фонари их кареты освещали входную дверь; это была самая обыкновенная дверь, с привешенным к ней по-старинному, как это делали леть пятьдесят тому назад, молотком на цепочке.

      Они вышли, и, как только Степан Гаврилович взялся за молоток и ударил им в дверь, карета отъехала и исчезла в темноте, а освещавшие ее фонари немедленно погасли.

      Дверь отворилась, но отворилась сама собой, потому что они никого не нашли за ней.

      Свет, шедший откуда-то сверху, темный и слабый настолько, что нельзя было различить его источника, скупо освещал винтовую лестницу, которая подымалась в верхний этаж и спускалась вниз.

      Трофимов повел своих спутников вниз по лестнице.

      Варгин подумал, что хотя, в сущности, это было все равно, но он предпочел бы подыматься вверх.

      Он посмотрел на Герье, но тот шел, следуя за Степаном Гавриловичем со средоточенным, серьезным лицом, видимо готовый на все что угодно.

      Они спустились и попали в длинный коридор со сводами, и здесь был таинственный свет откуда-то сверху.

      Было тепло и пахло курениями… «Где же мы верхнее платье снимем?» – опять подумал Варгин, заранее решивший скептически относиться ко всему, что будет.

      Коридор загибался полукругом и по правой стене его шел ряд дверей.

      – Наденьте вашу