Ищите и найдете. Михаил Волконский

не сообщить полиции о явном преступлении, на которое натолкнул меня случай?

      Варгин пожал плечами.

      – К сожалению, – сказал он, – из этого выйдет только то, что вас будут таскать по участкам и никакого толку вы не добьетесь!

      – Неужели? – опять удивился Герье.

      – К сожалению, это так! – опять повторил Варгин. – Ну, денек! – добавил он и покачал головой.

      – А у вас тоже случилось что-то? – спросил доктор.

      – И не говорите! – протянул Варгин. – Дело в том, что я раз в своей жизни был уже замешан в романтическую историю[1], так что едва вышел цел из нее, и с тех пор дал себе слово ни во что не впутываться, и вдруг сегодня случайно узнал тайну строящегося замка, где я расписываю стены.

      Герье, несмотря на свое волнение, улыбнулся.

      – И только-то? – проговорил он. – Что ж тут для вас неприятного? Ну, узнали тайну и забудьте о ней, вот и все!

      – Тайна эта, – возразил Варгин, – касается подземного хода, а я терпеть не могу подземных ходов. А теперь еще происшествие, случившееся с вами.

      – Конечно, – согласился Герье, – это происшествие очень похоже на романтическое, но ведь никто же не требует от вас, чтобы вы принимали тут какое-нибудь участие, тем более что, по вашим словам, даже заявление полиции едва ли поможет!

      – Да как же, – заволновался Варгин, – оставаться безучастным, если знаешь, что человек гибнет; ведь этот больной, несомненно, не по своей воле гибнет у старика?

      – Несомненно! – подтвердил Герье.

      – Ну, вот, видите! Значит, равнодушие с нашей стороны было бы непростительно.

      – Но если вы по опыту дали себе слово не впутываться ни в какие приключения?

      – Я дал слово не впутываться самому, но тут судьба впутывает меня, а с нею, видно, ничего не поделаешь!

      – Но что же предпринять в таком случае?

      – Почем я знаю! Надо обдумать, обсудить. Вы внешность дома, в котором были, не смогли бы узнать?

      – Нет! – ответил Герье. – Меня подвезли со двора, а с улицы я не видел дома.

      – Далеко везли вас отсюда?

      – Точно не знаю! Карета ехала очень быстро, делала повороты; и потом, меня могли нарочно кружить, чтобы обмануть относительно расстояния.

      Пока они разговаривали так, явилась чухонка, служанка Августы Карловны, и, просунув голову в дверь, доложила:

      – Вас спрашивают!

      – Что еще? Кто спрашивает? Кого? – в один голос воскликнули Варгин и Герье.

      Чухонка объяснила, что пришел важный господин с лакеем и спрашивает художника Варгина.

      – Ну, началось! Теперь пойдут! – досадливо протянул он. – Еще что-нибудь новое!

      И действительно, оказалось новое, совершенно неожиданное и опять из ряда вон выходящее.

      Важный господин с лакеем был проживавший в Петербурге тамбовский помещик Иван Иванович Силин, как отрекомендовался он Варгину.

      Силин этот, по его словам, жил в Петербурге ради молодого человека, которому он хотел доставить образование.

      Сын

1

См. роман M. H. Волконского «Сирена».