Вторая любовь всей моей жизни. Виктория Уолтерс

посмотрел на меня. За его очками не было видно глаз.

      – Я и мой брат, – он снова отвернулся, показывая, что не хочет затрагивать эту тему.

      – Моя сестра сбежала, чтобы присоединиться к цирку, – полным драматизма голосом заявила Эмма.

      Роберт повернулся к ней с поднятыми бровями.

      – Серьезно?

      – Это не цирк, а танцевальная труппа, – объяснила я ему.

      – А я все равно не верю, что танцевальной труппе приходится путешествовать так много, как это делают они. Хорошо, что у меня есть Роуз, она стала мне настоящей сестрой, – призналась она, глядя на меня. Я знала, что она страдает от того, как мало они видятся с сестрой, поглощенной жаждой приключений, которой мы никогда не испытывали.

      – Друзья – это семья, которую мы сами выбираем, – кивнув, вмешался в разговор Джон. Мы с Эммой посмотрели на него.

      Роберт рассмеялся.

      – Чистая правда. Должен признать, я наслаждаюсь тем, что нахожусь этим летом вдали от своей семьи.

      Я догадалась, что за несерьезным тоном он скрывает горькую правду. Интересно, что же случилось в его семье и поделится ли он этим когда-то со мной.

      – Итак, что ты думаешь? – спросил Джон, указывая на мои работы и отрывая меня от раздумий.

      Роберт послушно сделал шаг вперед, чтобы посмотреть на картины. Эмма и Джон отошли назад, встав поближе ко мне, и мы принялись наблюдать за тем, как он рассматривает каждую по очереди, неспешно и внимательно, будто в картинной галерее. Я покусывала губу в полной тишине. Давно меня так заботило чье-то мнение о моей живописи. Я осознавала, что мне важно его признание, и до конца не понимала почему.

      Наконец Роберт развернулся к нам.

      – Я в восторге, я был уверен, что так и будет. Беру все.

      Я удивленно уставилась на него, после чего перевела взгляд на Эмму и Джона. Они выглядели не менее ошеломленными.

      – Все до единой? – переспросила я, чтобы убедиться, что не ослышалась.

      – Да, все до единой, и ты продаешь их слишком дешево. Я заплачу вдвойне. – Он достал кошелек. – Я так понимаю, ты предпочитаешь наличные?

      – Эм… – я будто потеряла способность двигаться, глядя на то, как он пересчитывает купюры и протягивает мне пачку. В ней должно быть было около двух тысяч фунтов.

      Джон присвистнул, а Эмма впилась мне пальцами в спину. Я сделала шаг вперед.

      – Тут слишком много, – возразила я, но он покачал головой, взял мою руку, вложил в нее деньги и сжал ее в своем кулаке.

      – Ты уверен? – я подняла взгляд на него.

      На мгновение наши глаза встретились, и он улыбнулся.

      – Абсолютно. – Он отпустил мою руку.

      – Интересно, разрешит ли мне Мик оставить их в гостинице, пока я не договорюсь о перевозке в мою квартиру?

      – Не вижу причин, которые бы этому помешали, к тому же фургон до сих пор в моем распоряжении, так что мы можем перевезти их прямо сейчас, – сказал Джон, уводя его на поиски Мика и Джо.

      – Боже мой, – медленно выговорила Эмма, когда они ушли.

      – Неужели