.

потянула нож наверх, из широкой раны потоком хлынула кровь. Она всхлипнула, ее грудь выгнулась дугой.

      Владимир стоял столбом, глядя на нее, как завороженный.

      Когда лезвие вышло полностью, с губ девочки сорвался вздох. Едва слышный, но Владимир сумел его услышать. После этого она прижала к себе зайца, который из белого медленно становился красным.

      Он протянул трясущуюся руку к шее малышки. Затем отодвинул веки. Зрачки неподвижны.

      Девочка была мертва.

      Где-то в коридорах раздались торопливые шаги, и Владимир, будто опомнившись, быстро сделал укол мертвому ребенку. В вену другой руки он кое-как подсоединил капельницу.

      Потом сам открыл операционную и вышел наружу.

      – Поздравляю, Владимир Георгиевич, – улыбаясь, обняла его акушерка. – У вас дочка…

      Кузнецов тоже улыбнулся.

      – Я счастливый отец!

      – Как поступившая девочка? Слышала, у нее ранение?

      Улыбка быстро угасла.

      – К сожалению, ее привезли слишком поздно.

      Акушерка с грустью покачала головой. Она перекрестилась, но Владимир уже этого не видел – он спешил к жене. К жене и дочери…

      …К счастью для него, тогда вся эта история закончилась благополучно. Буквально через несколько минут после смерти Ксюши в больницу хлынул поток раненых во время столкновения электричек, и никому не было дела до какой-то мертвой пятилетней девочки, сжимающей в объятиях плюшевого зайца. Ее просто отвезли в морг, и все. А кто она и каким образом получила страшные раны – Владимир никогда не интересовался…

      Пульт был разбит, и ему пришлось подниматься с кресла, чтобы включить воспроизведение диска с днем рождения Насти заново. Это был уже пятый или шестой раз. Бутылка коньяка, стоявшая на журнальном столике, стремительно пустела, а голова наливалась свинцом.

      Осокина Даша.

      Красивая, стройная девушка. Она ему сразу понравилась, как только он увидел ее. А через неделю они переспали. То ли презерватив был некачественный, то ли еще что-то, но спустя какое-то время она сообщила Владимиру о беременности. Он был непреклонен, к тому же у него к тому моменту уже вовсю раскручивался роман с Ириной.

      «Мало ли от кого ты залетела» – заявил он ей. «Нужны деньги на аборт, ты скажи».

      Она молча проглотила обиду и ушла. Уволилась из больницы и вообще исчезла из его жизни. Больше он ее не видел. И даже не знал о появлении на свет своей дочери Ксюши.

      Ксения Владимировна. Надо же, а ведь она даже отчество дала ей по моему имени…

      Так это или иначе, но, судя по всему, в тот день у него одновременно умерла одна дочь и родилась другая.

      «Ее привез какой-то мужчина. Сказал, что ее зарезала мать, мол, она сошла с ума» – вспомнились ему слова медсестры. Значит, у Даши поехала крыша, и она убила собственную дочь…

      – Пора спать, – объявил он пустой комнате. Его мутило, ноги подкашивались, но он нашел в себе силы доковылять до спальни. И зачем он опять принялся пить?!

      С улицы раздался тихий смех, к которому примешивался звук цепей. Он выглянул в окно.

      Она была там. Призрачная тень,