Евангелие от Пилата. Эрик-Эмманюэль Шмитт

тебя.

      – Мама, я не создан для обычной жизни.

      – А для чего ты создан, боже, для чего? Если бы отец твой был с нами… Чего ты хочешь?

      – Не знаю. Ничего серьезного не произошло. Мне не суждено вступить в брак.

      – И какова же твоя судьба, бедный мой мальчик? Какова она? Если бы твой отец был с нами…

      Был бы я в этом саду, надеясь на смерть и страшась ее, останься в живых отец? Решился бы я?

      Продолжая заниматься плотницким делом, я стал в Назарете своего рода мудрецом, к которому втайне от раввина приходили за советом растерявшиеся люди. Я помогал односельчанам выбираться из тяжелых ситуаций.

      Друг моего детства Мойша потерял старшего сына. В нашей деревне редко видели мужчину, оплакивающего своего ребенка, ибо отцы, сознавая непрочность человеческой жизни, старались не очень привязываться к своим малолетним отпрыскам.

      Потрясенный Мойша укрылся в моей мастерской.

      – Почему он умер? Ему было всего семь лет.

      Бедный Мойша, зажмуривший глаза в попытке сдержать слезы, мой маленький Мойша, страдавший так, словно волосы на его голове обратились в иглы и пронзили череп. Он не мог смириться с этой смертью, он бунтовал:

      – Почему он умер? Такой юный? Он даже не согрешил, не успел. Это несправедливо.

      Несправедливость… Его разум страдал: он хотел понять, но был не в силах осознать произошедшее.

      – Почему Бог забрал его? Может ли существовать Бог, убивающий детей?

      Я с нежностью успокаивал Мойшу:

      – Не пытайся понять непонятное. Чтобы выжить в этом мире, надо отказаться от понимания того, что выше тебя. Нет, смерть не несправедлива, поскольку ты не знаешь, что такое смерть. Тебе известно только то, что она лишила тебя сына. Но где он? Что он чувствует? Не надо возмущаться: успокойся, перестань рассуждать, надейся. Ты не знаешь и никогда не постигнешь Промысла Божия. Ты знаешь только то, что Бог любит нас.

      – Это – несправедливая любовь.

      – А что такое справедливость? Разве она одинакова для всех? Бог наделяет нас всех в равной степени жизнью, а потом смертью. Все остальное зависит от людей и обстоятельств.

      Я не смог его убедить. Он больше не хотел верить в Бога. Боль заглушила его веру. Перед лицом зла его вера отступала. Он ежедневно возвращался ко мне в мастерскую, плакал, возмущался, иногда раздражался, видя мое спокойствие.

      – Но почему же ты столь безмятежен? А ведь ты плакал, когда умер твой отец. О чем ты тогда думал?

      – Когда ушел папа, я сказал себе, что нельзя терять ни единого часа, чтобы любить тех, кого я люблю. Я не мог отложить это чувство на завтра. Нет, Мойша, я страдаю перед лицом зла, но страдание не может быть поводом для ненависти, оно – повод для любви.

      Он поднял на меня глаза. Похоже, он наконец услышал меня. И я продолжил:

      – Твой старший сын умер? Полюби его еще больше. Полюби всех остальных, тех, кто у тебя остался, скажи им о своей любви. И поспеши. Единственное, чему нас учит смерть: спешите любить.

      С этого дня Мойша перестал плакать.