Девушки со странностями. Книга 3. ВиКи

и я села под деревом прямо на голую землю. А вокруг – ночной Париж, туристы вперемешку с французами, аура богатства, роскоши, успеха и дорогой жизни, частью которой я не являюсь. Пока.

      Ужасно быть нищей в манящем Париже. Ужасно, как нигде. Париж – красивый лицемерный город, который улыбается тебе, если ты богат, и брезгливо отворачивается, если беден.

      Дневник Матильды

      – Я не дам тебе денег, – отрезал папа. – На что угодно, только не на мотоцикл. Это чистой воды самоубийство.

      – Когда мама отдавала меня в школу верховой езды, ты говорил то же самое.

      – Что лишний раз доказывает её безумие.

      Слова отца зажгли во мне такую злобу, что мне захотелось его припечатать.

      – Иногда мне кажется, что ты просто хотел от неё избавиться, – тихо сказала я.

      – Она была больна и опасна.

      – Может, и больна, но не опасна.

      В тот чёрный день я вернулась с победой – я стала первой среди юниоров. Даже не снимая своей экипировки, я поехала домой и с порога начала кричать:

      – Мама, мама! Я заняла первое место!

      Так я и бегала по всей квартире с золотым кубком в руках – мамы нигде не было. Отец курил на кухне.

      – Где мама?

      – Там, где ей будет лучше.

      – Куда ты её дел?

      – Матильда, успокойся…

      – Неужели она так тебе мешала?!

      Чтобы стереть с его лица это сводящее с ума хладнокровие, я схватила со стола его пепельницу и бросила на пол. Он только удивился.

      С тех пор ничего не изменилось.

      – Как ты не поймёшь? Отправив её в дурдом, ты совершил предательство! – Я никогда не говорила этого вслух и на миг испугалась собственных слов.

      К моему неприятному изумлению, на отцовском лице не отразилось и тени мысли. Впрочем, как и тогда.

      – А как, по-твоему, можно продолжать любить умалишённую? – поинтересовался он.

      – Конечно! Любить молодых и здоровых – намного проще, не спорю. Если бы ты просто изменял, ты был бы подлецом наполовину, и мы бы с этим смирились. Но ты мог её хотя бы не сдавать в дурдом! Ты же собственными руками её заживо похоронил!

      Отец смотрел на меня, как на капризную истеричку, и вины своей явно не видел.

      – Матильда, твои провокации бесполезны. Я всё равно не дам тебе денег на мотоцикл.

      Я в кои-то веки сказала ему то, что болело и ныло во мне четыре года, но он углядел в этом лишь подростковую блажь!

      – Тогда я сама на него заработаю.

      – Сама себе заработаешь на самоубийство? И каким, интересно, образом?

      – Увидишь.

      Я бегом вернулась в комнату и вывалила на пол всю одежду. Чёрное и серое запинала ногами в сторону. Большую часть своей жизни я проходила серой мышью, пора бы от неё избавиться… Вооружившись ножницами, я выбрала самую яркую жёлтую майку и вырезала на ней декольте. Джинсовая юбка до колен также подверглась карательной экзекуции.

      Я подошла к зеркальной дверце