Три страны света. Николай Некрасов

отвечала горничная и с гневом опрокинула допитую чашку.

      Кормилица вернулась и повелительно сказала башмачнику:

      – Велено после притти!

      Бледное лицо башмачника на минуту все вспыхнуло и потом стало еще бледнее.

      – Я уж долго ждал, – заметил он взволнованным голосом.

      – Барыня велела притти после! – возразила кормилица грубо.

      – Когда же? – робко спросил башмачник.

      – После!!! – закричали в один голос все бывшие в кухне.

      Башмачник опрометью кинулся вон. В глазах его было темно; в ушах звенело роковое «после», и сердце громко билось. Он шел скоро и через полчаса остановился у красивого одноэтажного домика. Увидав, что ставни его заперты, башмачник испугался и оторопел. Будто не веря своим глазам, он ходил мимо домика, всматривался, читал надпись и, наконец, постучался в калитку. Спустя не меньше десяти минут выглянул дворник и грубо крикнул:

      – Кого надо?

      – Господа здесь еще?

      – Слеп, что ли? с неделю, как уехали!

      – Как можно! – с испугом возразил башмачник. – Они велели зайти через месяц, а я вот раньше пришел.

      – Мало ли что велели! много вас перетаскалось!.. Говорят тебе, с неделю, как уехали.

      Так прикрикнул дворник на бедного башмачника! Карл Иваныч повесил голову и стоял в нерешимости.

      – Ну, жди, коли охота есть! месяцев через шесть воротятся! – сказал дворник и, бросив на него презрительный взгляд, захлопнул калитку.

      Стук калитки образумил башмачника; он осмотрелся и скорым шагом пошел прочь.

      Через час Карл Иваныч взбежал по темной и узкой лестнице в самый верх огромного пятиэтажного дома и, тихо отворив единственную дверь чердака, вошел в прихожую с стеклянной перегородкой, за которой находилась кухня. Навстречу ему вышла седая старушка и с ласковым поклоном указала на дверь во внутренние комнаты. Башмачник вошел в небольшую, чистую комнату, убранную очень бедно; в ней было человек пять детей: кто пел, кто бегал, а самый маленький ползал по полу, на котором сидела девочка лет девяти и штопала детские чулки, поминутно поглядывая на своего брата, тянувшегося за игрушкой.

      Увидав Карла Ивановича, дети кинулись к нему с радостным криком: «Башмаки новые принесли!..» В одну минуту Карл Иваныч наделил их – кого сапожками, кого башмаками, и дети любовались обновками. Вошла пожилая женщина, бледная и печальная; дети тотчас обступили ее, крича: «Мама! Посмотри, новые башмаки!»

      – Хорошо; не кричите!.. Здравствуйте, Карл Иваныч! вы детям принесли башмаки?

      – Да-с; извольте хорошенько примерить, впору ли?

      Дети расхаживали по комнате, любуясь своими ножками:

      – Всем впору, – сказала их мать и замялась.

      Башмачник тоже медлил завязывать свой узел.

      – Я… я вас хочу просить… подождать деньги, – нерешительно сказала печальная женщина.

      Башмачник побледнел.

      – Нельзя ли хоть сколько-нибудь? – спросил он умоляющим голосом.

      Печальная женщина сильно смутилась и молча пошла в другую комнату. Скоро она вернулась в сопровождении худого, почти