Название | Время в философском и художественном мышлении. Анри Бергсон, Клод Дебюсси, Одилон Редон |
---|---|
Автор произведения | Елена Ровенко |
Жанр | Философия |
Серия | |
Издательство | Философия |
Год выпуска | 2015 |
isbn | 978-5-89826-467-3 |
Расценивая указанную онтологическую модуляцию исследуемых предметов как следствие взгляда на мир, Юшкевич упирается в проблему агностицизма: «Не будь в становящемся, при всей его динамичности, каких-то элементов или какого-то аспекта повторения, познание было бы невозможно. Действительность можно было бы в этом случае жить, но нельзя было бы ее познавать. На самом же деле, бытие все сплошь пропитано повторениями, хотя в то же время оно и вечно иное»[562]. Конечно, проблема нешуточная: ибо мы помним, что сам Бергсон постулировал возможность достижения абсолютного знания о реальности, и не только посредством интуиции, а и с помощью интеллекта.
§ 5. Синкретизм «Жизни» и «Познания» и их онтологическое соответствие (correspondence)
Но если «жить» неотделимо от «познавать»? «Действовать на что-либо значит некоторым образом войти в него, но это было бы равнозначно выхождению из самого себя и превращению в другое, что является противоречием, и т. д. Однако каждый из нас есть в этом смысле иной по отношению к самому себе и жизненно знает, как совершить тот трюк, возможность которого отрицается логикой»[563], – так Джеймс утверждает примат чувственного опыта над интеллектом. И именно указанное наличие познающего субъекта во всей его тождественности и не-тождественности себе выступает гарантом самого существования абсолютного знания (что не отменяет в принципе Кантовой недостижимости его; ведь возможность существования подобного знания вовсе не гарантирует наличную данность такового существования, а тем более – реальное обладание этим существованием).
Мерло-Понти вообще считает главным открытием Бергсона то, что «абсолютное знание не парит в пространстве, оно всегда кому-то присуще. <…> Именно потому, что в данном случае я совпадаю и не совпадаю с собой, опыт способен распространиться за пределы того частного бытия, каковым я являюсь»[564]. Вот почему Бергсон и Джеймс имеют полное право не только утвердить гносеологическую функцию интуиции (Бергсон) или чувственного опыта[565] (Джеймс), но и постулировать непримиримость интеллектуалистической логики и чувственного опыта как «двух путей познавания»[566]. «Различения в логике могут проявлять в любой мере свою изолирующую силу, в жизни различные вещи могут находиться, и действительно находятся, в непрестанном общении»[567], – заключает Джеймс.
Итак, невозможно оторвать жизнь от процесса познания. И если все сказанное, говорит Джеймс, «звучит, как внутреннее противоречие»[568], то это не значит, что перед нами реальное противоречие. «…Так как непосредственные факты не высказываются вовсе, а просто суть, пока мы не переведем их на понятия и не дадим им имени, то
561
562
Юшкевич П. С. К современному возрождению метафизики. С. 38.
563
564
565
Напомним, что у Джеймса это синоним интуиции.
566
«Конфликт двух путей познавания ярче всего выражается в интеллектуалистическом учении о том, что „тожественное не может существовать во многих отношениях“. Это учение вытекает из понимания двух отношений, как столь различных, что „что-есть-в-одном“ означает „как таковое“ нечто раздельное от того, что означает „что-есть-в-другом“. Все это напоминает ироническое замечание Милля: мы не должны мыслить Ньютона как англичанина и математика вместе, ибо англичанин, как таковой, не есть математик, и математик, как таковой, не есть англичанин. Но действительный Ньютон был, некоторым образом, и то и другое вместе, и на протяжении всей конечной вселенной каждая реальная вещь проявляет себя как множество различных вещей, не подпадая, однако, необходимости распасться на отдельные, не связанные друг с другом, повторения себя самой» (
567
568