Боже, спаси президента. Стефан Кларк

консервируем и других рыбок, но мы их не ловим, а покупаем. В Бретани, например. – Я видел, что она говорит правду. – А зачем вам осетры? – спросила женщина.

      – Хочу купить разную рыбу. Это для свадьбы моей подруги. Десять килограммов анчоусов и, может, еще что-нибудь.

      – Десять килограммов анчоусов? Не уверена, что молодоженам это понравится. Может, лучше подарить вазу или лампу?

      – Это не в подарок. Я – поставщик.

      Наверное, впервые за много часов моя новая знакомая перестала разделывать рыбу. Воздев руки, она закрыла глаза и громко расхохоталась. Перевозбуждение от встречи с поставщиком продуктов оказалось чересчур сильным для ее нервной системы. Еще бы, поработай тут…

      – Простите, – наконец проговорила она и вытащила кости из очередной рыбки. – Но вы сказали, что вы traître, вместо того, чтобы сказать traiteur. Чувствуете разницу?

      Я выдавил из себя короткий смешок. Оказывается, я неправильно произнес слово «поставщик» и обозвал себя «предателем». Лишнее доказательство того, что я не создан для шпионажа.

      6

      Было чуть за семь, и я решил прогуляться. У стен замка несколько мужчин играли в петанк[41] – игру, которую французы придумали, чтобы не помогать женщинам с готовкой.

      В свете прожекторов, которые уже были включены, зубчатые стены замка казались белыми, и я подумал о девушке, которая ходила по самому краю. Действительно ли она была в ресторане или я обознался? После того как наши взгляды пересеклись, она не посмотрела на меня ни разу, а мне пришлось приложить усилия к тому, чтобы не глазеть на нее в присутствии М. Но сейчас я почти надеялся снова увидеть незнакомку.

      Ноги сами принесли меня к кафе на пляже, чтобы пропустить стаканчик. В кафе было много народу. Может, и она здесь? Воображение нарисовало, как я подхожу и спрашиваю, зачем она рисковала жизнью, прогуливаясь по стене.

      Но ее нигде не было. Усевшись за столик с видом на море, я принялся, как сова, вертеть головой, чтобы привлечь внимание официанта. Наконец мне это удалось, и я заказал бокал красного банюльского вина. На его доставку в Коллиур было потрачено минимальное количество бензина. М. была бы довольна – окружающая среда почти не пострадала.

      Солнце уже зашло за горизонт, на город спускались сумерки. Желтые огни фонарей на мысе уходили влево, по направлению к Испании. Банюль был в двух или трех бухтах отсюда. Я позвонил М. Она обещала вернуться после девяти, и мы договорились встретиться в кафе. По телефону ее голос казался напряженным. Похоже, переговоры с приятелями-учеными снова зашли в тупик.

      Мой телефон начал вибрировать: я получил несколько сообщений.

      Первое – от Элоди: «Валери на пути в Коллиур, чтобы встретиться с тобой. Будет звонить. Поцелуй от меня».

      В принципе, кроме поцелуя, у меня ни к чему претензий не было.

      Второе сообщение было отправлено с длинного международного номера, начинающегося с +.

      «Личное пребывательство на местах, возможно, облегчит тебе получение денег за странные дела».

      Я сразу узнал этот неподражаемый стиль вербального пофигизма. Эсэмэску писал мой

41

Игроки в ходе игры бросают по очереди большие шары, стремясь, чтобы они падали как можно ближе к маленькому. – Примеч. ред.