Скелет за шкафом. Парижский паркур (сборник). Юлия Кузнецова

не имею. У них сейчас период дурацкий. Играют в разбойников. А мне вот извиняться приходится. Прости, пожалуйста. Проходи на кухню. Ты от Анны Семеновны?

      – Да… Она попросила меня, то есть вас, позаниматься со мной, – проговорила я, разуваясь.

      – Кого – вас?

      – Вас, Варя. Это я вежливо.

      – Ой, брось! – отмахнулась тряпкой Варя. – Не надо вежливо. Давай на «ты». Чем заниматься?

      Я прошла на крошечную кухоньку и огляделась. Газовая плита еще советской марки. Табуретки с ножками, прикрученными проволокой. Дешевые тарелки и чашки – я такие видела в сельском магазине у нас на даче. Никогда не думала, что кто-то может купить себе тарелку, украшенную грибом-поганкой. Оказывается, есть такие люди. На столе – заштопанная клеенка, на полу – заклеенный линолеум. В общем, как пишут в книгах, чисто, но бедно. И как они тут умещаются с тремя детьми?

      – Фонетикой. И переводом.

      – Да?! А где я время возьму?

      Варя швырнула тряпку под раковину и включила конфорку под чайником.

      – Кофе будешь?

      Вылитая Асона. Тоже предложила Кики кофе на первой встрече.

      – Лучше чай. То есть ты не будешь со мной заниматься?

      – Придется, – вздохнула Варя, – мне лучше с ними не спорить, выгонят еще.

      Она насыпала себе кофе, в другую чашку кинула пакетик чая, залила обе кипятком.

      – Ничего, что мы на кухне? Наверное, родители скоро придут, – сказала я, усаживаясь у окошка.

      На подоконнике в баночке сидела луковица, она протягивала зеленые стрелки вверх, а белые тонкие корни – вниз, к воде. Из окна виднелась Останкинская башня.

      – У нас их нет, – ответила Варя, открывая дверцу холодильника и исчезая за ней.

      – Как – нет?

      – Папа умер. Мама уехала в Польшу. Ухаживает там за больными старушками и не собирается возвращаться. Денег не присылает.

      Варя выложила на стол упаковку сливок, колбасу, сыр, а еще достала кастрюлю и поставила ее возле раковины.

      – А кто следит за твоими сестрами?

      – Я. Не только за сестрами, но и за братом.

      «Сеня», – вспомнила я, и меня передернуло от воспоминания, какой ужас мне пришлось вытерпеть десять минут назад, во время «игры в разбойников». Варя добавила в свой кофе сливки и принялась готовить бутерброды.

      – Твой брат работает?

      – Да. Дома. Комиксы рисует.

      – Комиксы?! А можно мне глянуть?

      Варя оторвалась от бутербродов и внимательно посмотрела на меня.

      – Так тебя Анна Семеновна прислала? Или кто-то еще?

      – Анна Семеновна… Просто я сама комиксы рисую. У меня целая галерея рисунков на sozdaikomiks.ru. Ник – Соль. А у твоего брата какой?

      – Понятия не имею.

      – Хоть рисунки покажи…

      – Подумаю. Займемся фонетикой? Или переводом?

      – Лучше переводом, – сказала я, – вот тут статья, про «активное слушание».

      – «Активное слушание»? – удивилась Варя. – Так тебя Анжелка подослала?!

      – Почему ты так решила?

      – Она же недавно об этом слушании на паре