Бал жертв. Понсон дю Террайль

ты не хочешь работать с нами, ты можешь отступиться.

      – Я этого не говорил.

      – Только ты должен помнить о Бертране, нашем товарище, который ушел в одно утро по лесу продать нас в Оксерре…

      – Ну?

      – Он не дошел до Оксерра, он был остановлен… пулей..

      – О! – сказал Охапка, вдруг смягчившись. – У вас дурной характер, Головня. Я не хочу бросать товарищей, я только хочу знать, кто нам платит.

      – Люди, живущие в Париже.

      – Кто такие?

      – Сказать по правде, я сам их не знаю.

      Эти слова вызвали удивленное восклицание у товарищей Головни.

      – Право, я их не знаю… Вот уже целый год я тружусь для них, а видел только одного…

      – Однако вы видели его?

      – И да, и нет.

      – Это странно! – сказал Заяц.

      – У него на лице был красный капюшон, и я видел только его глаза, сверкавшие, как уголья.

      – Это он дает вам приказания?

      – Да.

      – Каждую неделю?

      – Почти.

      – И у него всегда голова покрыта капюшоном?

      – В те дни, когда я его вижу, потому что я не всегда вижу его.

      – Как это?

      – Бывают недели, когда я получаю от него инструкции письменно.

      – Кто вам их приносит?

      – О, будьте спокойны, – сказал Головня, смеясь, – не почтальон.

      – А кто же?

      – У начальника и у меня есть ящик, и каждый из нас ходит туда, в свою очередь.

      – Какой же это ящик?

      – Это дупло в дубе в лесу. Я пишу донесения и кладу их в дупло. На другой день прихожу – моего донесения уже там нет, а лежат новые инструкции. Вчера я нашел приказание сжечь замок Рош.

      – Когда?

      – Вот этого я пока не знаю, но скоро узнаю. Я собрал вас сегодня для того, чтоб предупредить, чтоб вы были готовы.

      – Хорошо, – сказал Ветер, – тем охотнее будем мы готовы, что в замке Рош должна быть добыча.

      – Ты думаешь? – спросил Головня.

      – Серебряная посуда, белье, деньги…

      – Однако граф Анри небогат.

      – О! – отвечал Охапка. – Это для того, чтоб спасти свою голову, он распустил слухи три года назад, что он разорен.

      – Увидим!

      Когда Головня произнес это последнее слово, поджигатели и он сам поспешно вскочили и схватили свои ружья. Послышался крик совы.

      – Мы, однако, не ждем никого! – вскричал Ветер.

      – Нас отыскали жандармы! – воскликнул Охапка.

      Но крик совы продолжался и изменялся каким-то особенным образом.

      – Это начальник! – сказал Головня, лицо которого, на минуту нахмурившееся, прояснилось.

      – Начальник?

      – Да, тот, кто отдает мне приказания. Оставайтесь здесь, никто не должен трогаться с места до моего возвращения… Оставайся здесь, Заяц.

      Взяв свое ружье, Головня бросился из Норы. В трех шагах от отверстия неподвижно стоял человек.

      – Это вы, начальник? – спросил Головня.

      Человек сделал утвердительный знак. Головня приблизился. Человек был закутан в большой плащ и имел на голове шляпу с широкими полями, а под шляпой красный капюшон, о