Девушка ждёт. Джон Голсуорси

Как ее сюда занесло?»

      – А! Динни! Канробер утверждает, что это челюсть яванского питекантропа, Моклей – эоантропа, а Элдон П. Бэрбенк – австралопитека. А я говорю – sapiens: взгляни на коренной зуб.

      – Вижу, дядя Адриан.

      – Совсем как у человека. У этого типа болели зубы. Зубная боль – признак высокоразвитой культуры. Недаром росписи Альтамиры были найдены в пещерах кроманьонской эпохи. Этот парень, безусловно, Homo sapiens.

      – Зубная боль – признак культуры? Забавно! Я приехала в город поговорить с дядей Хилери и дядей Лоренсом, но подумала, – если сначала мы с тобой пообедаем, я буду чувствовать себя увереннее.

      – Ну тогда пойдем в кафе «Болгария», – сказал Адриан.

      – Почему?

      – Потому что там пока еще хорошо кормят. Это новый ресторан, там пропагандируют все болгарское и мы сможем пообедать вкусно и дешево. Хочешь попудрить нос?

      – Хочу.

      – Тогда иди вон туда.

      Дожидаясь племянницы, Адриан стоял, поглаживая козлиную бородку, и прикидывал, что можно заказать на восемнадцать шиллингов шесть пенсов; он был государственным служащим без собственных средств, и у него редко оказывалось в кармане больше одного фунта стерлингов.

      – Дядя Адриан, – спросила Динни, когда они сидели за глазуньей по-болгарски, – что ты знаешь о профессоре Халлорсене?

      – Это тот, который собирался открыть в Боливии первые очаги цивилизации? Да, и взял с собой Хьюберта.

      – А! Но, кажется, бросил его где-то по дороге.

      – Ты с ним знаком?

      – Да. Я познакомился с ним в тысяча девятьсот двадцатом году, мы вместе поднимались на Малого Грешника в Доломитах.

      – Он тебе понравился?

      – Нет.

      – Почему?

      – Видишь ли, он был вызывающе молод, обогнал меня и первым взобрался на вершину… Он чем-то напоминал мне бейсбол. Ты видела когда-нибудь, как играют в бейсбол?

      – Нет.

      – А я однажды видел, в Вашингтоне. Они поносят противника, чтобы его расстроить. Обзывают сосунком, ловкачом и президентом Вильсоном, – словом, всем, что только в голову придет, – как раз, когда он собирается ударить по мячу. Такой уж у них обычай. Лишь бы выиграть, любой ценой.

      – А ты сам разве не думаешь, что главное – выиграть, любой ценой?

      – Кто же в этом признается?

      – Но ведь все мы ничем не гнушаемся, если нет выхода?

      – Да, так бывает даже в политике.

      – А ты бы пытался выиграть любой ценой?

      – Наверно.

      – Нет, ты бы не стал. А вот я – да.

      – Ты очень любезна, детка, но откуда вдруг такое самоуничижение?

      – Я сейчас кровожадна, как комар: жажду крови недругов Хьюберта. Вчера я читала его дневник.

      – Женщина еще не утратила веры в свое божественное всемогущество, – задумчиво произнес Адриан.

      – Думаешь, нам это угрожает?

      – Нет, как бы вы ни старались,