По велению Ваала. 1. Круг Люцифера 2. Круг мертвых. 3. Круг живых. Ноэми Норд

его на вертел! Я заколю каждого, кто дерзнет разлучить нас с тобой! О, где моя шпага?

      – Ее у тебя на входе отобрали, милый.

      – Милый? Я снова милый для тебя? О, дорогая! Завтра же о похищении супруги, об этом недоразумении, каверзе века, доложу Папе, и уж поверь, что разбойнику с большой дороги не поздоровится. Да, я потребую, чтоб у змея в сутане вырвали члены, раздавили прессом яички, а еще пусть вставят в анал его же дьявольский расширитель! Будь он проклят! Но я отомщу! Сумею. Да. Имя Парацельса известно не только в Ватикане, но и в Преисподней. Веришь мне?

      – Верю, милый!

      – Покажи руки. На них следы веревки. Возьми этот пузырек, в нем бегберская мазь. Дай смажу сам. О, бедные шаловливые ручки! Обрабатывай каждый день ссадины, дорогая. Обязательно. А что с ухом? О, боже! Он драл тебя за уши? Негодяй! Негодяй!

      – Ерунда. Со мной все в порядке.

      – Все в порядке? Проклятые псы посмели прикоснуться к моей лучшей ученице? К совершеннейшей из женщин! К богине! К наимудрейшей Гере! А ты говоришь, что все в порядке? Клянусь, монахи ответят. Что ж ты молчишь, что скрываешь? Ведь я не инквизитор! Рассказывай, иначе я распалюсь от ревности и сам не знаю что натворю.

      – Я видела, как пытают других. Женщин, девочек, младенцев на глазах матерей. Главный инквизитор показал крючки для снятия кожи. А потом при мне одну женщину заживо анатомировали и бросили умирать на крюке. Она не кричала, и только сало на боках и животе вздрагивало, и вздрагивало. В чем была ее вина, откуда она, чья? Я ничего не знаю. Но почему? За что? О, боже! А потом палач взял полную пригоршню соли и бросил… на нее… И я… я… – Клементина зарылась лицом в брыжейный воротник супруга.

      – Не надо об этом. Забудь. Утри слезы. На-ка пузырек с каплями, с теми самыми, да. Выпей, отоспись перед сном. Подобную казнь, а даже и не казнь, а кулинарное приготовление, я видел среди людоедов Полинезии. Неприятная картина, в самом деле, забудь, девочка, не трясись.

      – Но для чего все это? Зачем они шантажируют? Что им нужно?

      – Доминиканцы пронюхали о Книге. Ты им что-нибудь рассказала?

      – Нет.

      – Если нет – скоро отстанут.

      – А если узнают?

      – Молчи. Я скоро сам добуду ее из кумранских пещер. Очевидно, придется отправиться к Мертвому морю без тебя.

      – Но как же я? Останусь здесь? В этом проклятом месте? Я сойду с ума! Не могу заснуть, заматываю голову одеялом, затыкаю уши, но крики все равно доносятся сквозь стены. Забери меня отсюда, Теофраст! Умоляю!

      – Ты останешься заложницей моего слова. Наш уговор с цербером: ни волоска с твоей головы не должно упасть. Главный инквизитор, кажется, болен, близко к нему не подходи, подхватишь проказу. Наше спасение в том, что жизнь ему своя очень уж мила. Так что – продержимся.

      – Ты рискуешь меня потерять.

      – А ты молчи, тяни время, любимая, обманывай псов, плети узоры лести, обещай исполнить все, что потребуют, притворись ради нашего дела. Ведь кое