КВАЗИ. Сергей Лукьяненко

У нас штатное расписание забито, с кем же я буду…

      – Это тебя пусть не волнует, – ответила начальник. – К счастью, кваzи сами предложили вариант. – Она нажала кнопку на селекторе и скомандовала: – Пусть Михаил Иванович войдёт.

      Дверь кабинета открылась, и внутрь вошёл, очевидно, Михаил Иванович.

      Немолодой, грузный, в старом пиджаке с широкими лацканами.

      С кожей серо-голубого оттенка.

      Кваzи.

      Тот самый, в которого я стрелял сегодня утром.

      У меня внутри всё похолодело.

      – Михаил Иванович, познакомьтесь, это Денис Симонов, наш дознаватель по смертным делам, – сказала Амина Идрисовна. – Очень старательный сотрудник.

      – Я заметил, – сказал кваzи, протягивая мне руку. – Михаил Иванович.

      Никаких эмоций у него на лице не было. Ну и откуда им там быть, у кваzи. Ни иронии, ни злости, ни злорадства.

      – Михаил Иванович только сегодня прибыл из-за МКАДа, – продолжала Амина Идрисовна. – У него очень хорошие рекомендации, он… Михаил Иванович, вы же были сотрудником правоохранительных органов до… в прошлой… в прошлом?

      Приятно видеть, что наша суровая начальница может замяться.

      – В прошлой жизни, до смерти, я был участковым, – сказал Михаил Иванович. – В маленьком городке Мышкине, в Ярославской области.

      Он так и продолжал стоять с протянутой для рукопожатия рукой, глядя на меня.

      – Денис Игоревич! – с нажимом произнесла начальник.

      Я встал и протянул кваzи руку.

      – Денис Симонов, капитан, дознаватель смертных дел, – сказал я.

      И пожал руку мертвяку, в которого сегодня безуспешно стрелял.

      Рука Михаила была крепкой (неудивительно) и горячей (само собой). У кваzи нормальная температура тела – тридцать семь целых девять десятых градуса. А ещё они в полтора-два раза сильнее среднестатистического человека.

      – Я уверен, что мы сработаемся, – сказал кваzи. – Зовите меня просто Миша.

      – Непременно, – ответил я и улыбнулся. – Зовите меня просто Дениска.

      Мы смотрели друг на друга, крепко сжав ладони.

      – Очень мило, – с сомнением сказала начальник. – Я рада. Тогда, возможно, вы закончите дело, которым с утра занимался Денис? В качестве вживания в обстановку… простите, Михаил Иванович!

      – Ничего страшного, – ответил кваzи, не поворачиваясь к ней. – У меня нет предубеждений к слову «жизнь». Это ведь только слово. Пойдёмте, Дениска?

      – Пойдём, Мишка! – сказал я.

      И так, держась за руки, мы вышли из кабинета нашей суровой восточной начальницы. Я широко улыбался, Михаил смотрел на меня.

      В коридоре участка никого не было.

      Мы отошли от дверей на два шага и остановились.

      – Ну? – просто спросил кваzи.

      – Если ты хоть кому-то скажешь хоть единое слово… – прошептал я.

      Увы, он ждал продолжения. Пришлось продолжить.

      – Я тебя зарою, нежить.

      – Мёртвого