Рассказы. Аркадий Аверченко

и утомляет пассажиров, – наставительно отвечал муж.

      А Сандомирский сказал:

      – И железные дороги невыносимо дорого стоят. Вы подумайте: какой-нибудь билет стоит двенадцать рублей.

      И, пересмотрев еще раз свой юмористический журнал, добавил:

      – Уже я не говорю о плацкарте!

      – Главное, что скучно! – стукнула ботинком Симочка.

      Сидевший у дверей незнакомец сложил газету, обвел снова всю компанию странным взглядом и засмеялся.

      И смех его был странный, клокочущий, придушенный, и последующие слова его несказанно всех удивили:

      – Вам скучно? Я знаю, отчего происходит скука… Оттого, что все вы – не те, которыми притворяетесь, а это ужасно скучно.

      – То есть как мы не те? – обиженно возразил Сандомирский. – Мы вовсе – те. Я, как человек интеллигентный…

      Незнакомец улыбнулся и сказал:

      – Мы все не те, которыми притворяемся. Вот вы – кто вы такой?

      – Я? – поднял брови Сандомирский. – Я представитель фирмы Эванс и Крумбель, сукна, трико и бумазеи.

      – Ах-ха-ха-ха! – закатился смехом незнакомец. – Так я и знал, что вы придумаете самое нелепое! Ну зачем же вы лжете себе и другим? Ведь вы кардинал при папском дворе в Ватикане и нарочно прячетесь под личиной какого-то Крумбеля!

      – Ватикан? – пролепетал испуганный и удивленный Сандомирский. – Я Ватикан?

      – Не Ватикан, а кардинал! Не притворяйтесь дураком. Я знаю, что вы одна из умнейших и хитрейших личностей современности! Я слышал кое-что о вас!

      – Извините, – сказал Сандомирский. – Но эти шутки мне не надо!

II

      – Джузеппе! – серьезно проворчал незнакомец, кладя обе руки на плечи представителя фирмы Эванс и Крумбель. – Ты меня не обманешь! Вместо глупых разговоров я бы хотел послушать от тебя что-нибудь о Ватикане, о тамошних порядках и о твоих успехах среди набожных знатных итальянок…

      – Пустите меня! – в ужасе закричал Сандомирский. – Что это такое?!

      – Тссс! – зашипел незнакомец, закрывая ладонью рот коммивояжера. – Не надо кричать. Здесь дама.

      Он сел на свое место у дверей, потом засунул руку в карман и, вынув револьвер, навел его на Сандомирского.

      – Джузеппе! Я человек предобрый, но если около меня сидит притворщик, я этого не переношу!

      Симочка ахнула и откинулась в самый угол. Четвероруков поерзал на диване, попытался встать, но решительный жест незнакомца пригвоздил его к месту.

      – Господа! – сказал странный пассажир. – Я вам ничего дурного не делаю. Будьте спокойны. Я только требую от этого человека, чтобы он признался – кто он такой?

      – Я Сандомирский! – прошептал белыми губами коммивояжер.

      – Лжешь, Джузеппе! Ты кардинал.

      Дуло револьвера смотрело на Сандомирского одиноким черным глазом.

      Четвероруков испуганно покосился на незнакомца и шепнул Сандомирскому:

      – Вы видите, с кем вы имеете дело… Скажите ему, что вы кардинал. Что вам стоит?

      – Я же не кардинал!! – в отчаянии