Звездный лед. Аластер Рейнольдс

наше политическое давление не поможет, тебе придется подготовиться к сценарию несколько сложнее запланированного. Я давлю на Ингу, чтобы она одобрила изменение твоего статуса на официальную экспедицию ООЭ. Тогда у нас будет намного большее пространство для маневра.

      – И какое же? – выдохнула Белла.

      – Еще нужно уточнить кое-какие мелочи, но официальный экспедиционный статус автоматически подразумевает некую неприкосновенную зону вокруг «Хохлатого пингвина». Если ее нарушат, ты получишь право применить в разумных пределах силу, чтобы предотвратить захват объекта с коммерческими целями. Хотя формально «Хохлатый пингвин» безоружен…

      Каган умолк, затем добавил:

      – Я выйду на связь, как только переговорю с Ингой.

      Он отключился.

      Белла сидела, ошеломленно уставившись на потемневший экран флекси. Она не просила, чтобы ее кораблю дали новый статус. И не требовала разрешения сбивать чужие корабли, если те покусятся на интересы ее компании.

      «Хохлатый пингвин» шел уже неделю. По всей Солнечной системе обширная координационная программа нацелила каждый гражданский телескоп приличного разрешения на удирающий Янус. Для наблюдения за ним мобилизовали даже военные спутники-шпионы, оторвав их от подглядывания за нарушением границ – любимого повода для эскалаций – и «горячих точек», чтобы уставиться в глубокий космос, в направлении созвездия Девы. Коммерческие компьютерные сети тоже мобилизовали на обработку колоссального потока данных от всех этих наблюдений. От ближнего Внеземелья до отдаленных холодных окраин системы все кипело лихорадочной активностью – только ленивый не наблюдал за инопланетным кораблем. С каждым днем тот уходил все дальше, но данных поступало все больше. Однако и усилий для их обработки приходилось прикладывать больше. И пока человечеству удавалось превозмочь увеличивающееся расстояние до спутника-беглеца.

      Картинки стали четче. Уже вполне можно было рассмотреть причудливый город спиканских машин под разломанной ледяной коркой. Все это выглядело, разумеется, чужеродным, но оно позволяло предположить, что поведение Януса подчиняется некой логике. Самые последние изображения приходили на «Хохлатый пингвин» уже с подписями. Тем и другим машинным формам давали приблизительные, конечно же, сугубо неофициальные названия: «коробка передач», «радиаторный хребет», «большая северная спираль», «маленькая южная спираль», «волшебное королевство», «рычажная долина». Конечно, они ничего, в сущности, не значили – но с человеческими обозначениями на чужой территории как-то спокойнее. Белла подумала, что как-нибудь совладает с Янусом, раз уж согласилась на погоню. Но никто не предупреждал, что придется ввязываться в крайне рискованную конфронтацию с Пекином.

      – Формально «Хохлатый пингвин» безоружен, – сказал Каган.

      Но оба понимали, как оно на самом деле.

      Белла посмотрела на аквариум, невольно думая о том, как ошибался весь экипаж, считая, что ради рыбок она пожертвовала частью позволенных