ЧЯП. Эдуард Веркин

в глушь, в Саратов. Бывает. Ничего, у нас тут тоже жизнь, особенно сейчас. Грибы, река, кино по субботам привозят. Интернет есть…

      – Кстати, насчет Интернета, – перебил Синцов. – Я хотел спросить – модем на USB где можно найти?

      – Модем… Модем – это легко.

      Грошев щелкнул себя по подбородку, протянул руку, снял с полки коробку, из коробки достал модем, кинул Синцову.

      – Спасибо.

      – Да не за что.

      – Сколько?

      – А, – отмахнулся Грошев. – Сколько изъездишь, столько заплатишь.

      Синцов кивнул, убрал модем в карман.

      – Я тебе занятие хочу предложить, – сказал Грошев. – Ты не спортсмен, не рыбак, собираешься все лето пялиться в экран?

      Вообще-то Синцов да, собирался. Сидеть и пялиться в экран. Ссылка в Гривск была единственной возможностью сидеть и пялиться в экран, и чтобы никто не жужжал над ухом и не пилил, и не призывал тратить время на полезные вещи. Бабушка пялилась бы в свой экран, а он в свой, так и возникнет гармония.

      Вдруг Синцову стало… немного стыдно, что ли. Он увидел себя и бабушку как бы со стороны, поглощенных каждый своим эфиром, причем он был поглощен сильнее бабушки.

      – Да не, не собираюсь, – ответил Синцов. – Просто… Не знаю, я хотел отдохнуть.

      – В гробу отдохнем, – слишком серьезно ответил Грошев. – Да ты не бойся, это не мешки ворочать. Это легко и времени много не занимает.

      – А что делать-то? – осторожно спросил Синцов. – Я просто не очень хорошо…

      – Да ничего особо не надо делать. Перебрать монеты – у меня за зиму несколько мешков скопилось. На пункт цветмета еще пару раз съездим – железки посмотрим. В область, может, скатаемся, на барахолку. Ничего противозаконного, все абсолютно в рамках, не переживай.

      – Не знаю…

      Синцов поглядел на альбом с монетами, почувствовал в кармане тяжелый, как пуля, полтинник двадцать второго года.

      С другой стороны, делать действительно нечего. Не слоняться же по городу…

      – Если я прав – то ты еще и заработаешь, – сказал Грошев. – А если не прав… То тоже заработаешь, но меньше.

      – Надо подумать…

      – Чего тут думать? Хотя подумай, я не тороплю. Подумай и приходи завтра.

      – Ладно, подумаю. Я вот что…

      Грошеву позвонили, Грошев ответил и стал молчать в трубку. Синцов понял, что пора домой.

      – Завтра приходи, – прошептал Грошев. – Завтра.

      Синцов кивнул.

      Дома бабушка уже не спала, читала через лупу оздоровительные журналы. Синцов не стал отвлекать, отправился к себе, под балдахин. Опробовал «свисток».

      Интернет. Синцов заглянул на первый выскочивший нумизматический сайт и убедился, что два рубля две тысячи третьего года монета редкая. Вполне себе редкая. И что полтинник двадцать второго тоже денег стоит.

      Глава 4. Брат-разновидчик

      Мимо Синцова пролетела «Тойота». Большая, черная, полированная, «Лендкрузер». Новенький и густо облепленный большими красно-желтыми наклейками, Синцов не успел прочитать, что там написано, но он и так примерно